Христианское понимание любви. Истинная любовь

Христианство принесло в мир новое понимание любви, почти во всем противоположное античному взгляду. В христианстве признается всеобъемлющая любовь. Нагорная проповедь Христа основана на принципах любви.

Идеал всеобъемлющей и всепро­щающей любви возник и сформировался в позднеантичном мире, в наиболее целостном и завершенном виде в сфере религиозного сознания. Если в Ветхом завете главным принципом взаимодействия человека с Богом был страх, то в Новом завете им стала любовь, не отменившая полностью страх перед Богом, но подчинила его себе. Само послание сына Божьего на землю, вся его жизнь и позорная смерть на кресте во имя искупление грехов человеческих является доказательством глубочайшей любви Бога к людям. «Ибо Бог так возлюбил этот мир, что пожертвовал своим единственным сыном ради того, чтобы каждый, кто уверует в него, не погиб, а обрел вечную жизнь. Не для того послал Бог своего сына в мир, чтобы осудить его, а для того, чтобы спасти мир через него». 1 Сопоставляя этот удивительный акт любви Бога к людям, апостол Павел отмечает, что человек едва ли отдаст свою жизнь за другого человека, разве что кто-то решит­ся пожертвовать жизнью за своего благодетеля. А «Бог свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками». 2 Любовь Христа повсюду, она объемлет нас. «Пусть ваши корни основываются на любви, чтобы вы были в состояние понять вместе со всеми людьми Божьими, сколь широка, глубока и высока нескончаемая любовь Христа, и узнать эту любовь, превосходящую все вам известное» 3 . Сам бог показал людям пример бесконечной и спасительной любви. «Подражайте богу, как дети возлюбленные, и живите, жизнью отмеченной любовью, как Христос любил нас принес себя жертву ради нас». 4

В качестве главных заповедей Иисус выдвигает две заповеди и к тому же он их объединяет. «… «Возлюби господа твоего всем сердцем твоим» это первая заповедь. Есть вторая заповедь похожая на эту «Возлюби ближнего, как самого себя». 5 Понятие ближнего в Ветхом завете распространялось только к жителям Израиля, в Новом же завете оно стало более обширно и распространялось на всех людей, независимо от их места жительства и национальности. Первой заповедью Христос называет любовь к Богу, но она не может быть реализовано без исполнения второй заповеди, любви к ближнему. «Если кто-то говорит: "Я люблю Бога", а ненавидит брата своего, то он лжец, ибо кто не любит брата своего, которого видит, не может любить Бога, Которого не видел». 1 Любовь к ближнему, то есть к каждому человеку – в Новом завете основное условие любви к Богу, главная ступень на пути к нему. Апостол Павел убеждает римлян «Не будьте ни у кого в долгу, пусть единственным вашим долгом будет долг любви друг к другу, ибо кто возлюбит ближнего своего, исполнит закон. Я говорю это, ибо заповеди гласят: "Не прелюбодействуй", "Не убей", "Не укради", "Не пожелай чужого". Какие бы ещё ни существовали заповеди, все они вместе сводятся вот к чему: "Возлюби ближнего, как самого себя"». 2 Любовь вынуждает к ближнему человека не причинять ему зла, именно поэтому любовь является исполнение всех заповедей.

Проповедями и личным примером Иисус внедряет в человеческие сердца идею любви к ближнему. И на последней прощальной беседе с учениками он дает им новую заповедь, что бы они руководствовались ей после его ухода. «… Возлюбите друг друга. Вы должны любить друг друга так, как я вас любил». 3 Эту заповедь Иисус повторяет три раза. Данная заповедь призывает человека любить ближнего не только человеческой любовью, но и божественной, какой Христос любил людей. И движимый именно этой божественной любовью он обрек себя на позорную смерть ради возлюбленных своих. Иисус призывает людей к всепобеждающей и жертвенной любви. «Нет больше той любви, как если кто отдаст жизнь свою за друзей». 4 Сила этой любви поднимает человека из рабского состояния. Если в Ветхом завете люди были лишь слугами Бога, то в Новом они превозносятся до уровня его друзей. «Вы мои друзья, и если дальше будете исполнять то, что я заповедаю вам, я не стану больше называть вас слугами, ибо слуге неведомо, что делает его хозяин. Я назвал вас друзьями, ибо рассказал вам обо всём, что узнал от отца моего». 1 Заповедует же он главный образом любовь к ближнему.

Итак, любовь людей друг к другу способна вывести человека из рабского состояния и сделать их друзьями, кроме того, при соблюдение этой заповеди их другом становиться Бог. Античная философия знала два вида любви - чувственную любовь (Афродиту земную) и божествен­ный эрос (Афродиту небесную), но практически не знала всепрощающей любви к ближ­нему, которая, по христианским представлениям, только и делает человека равным Богу.

Любовь в Новом завете рассматривается очень широко, в основном она понимается, как вообще добродетельная жизнь, как исполнение нравственно-этических норм и соблюдение всех заповедей. «Вот что подразумевается под любовью: мы должны жить согласно заповедям Божьим». 2 Заповеди же, помимо главных (любовь к богу и любовь к ближнему), включают элементарные нравственные требования такие как: чти отца твоего и мать твою, не убий, не прелюбодействуй, не укради, не возводи клеветы на друга, не желай имущества ближнего твоего. Человек, который соблюдает эти правила, по представления христианства, живет в любви. Этот человек удостаивается ответного чувства от самого Бога, а это есть нескончаемое блаженство. «Если будете следовать моим заповедям, то и в любви моей пребудете, как я следовал заповедям отца моего и пребываю в его любви». 3

«Бог есть любовь - в этой краткой формуле глубин­ный общечеловеческий смысл христианства, который, увы, до сих пор остается в целом непонятым человечеством, люди же которые постигли, может быть величайший, идеал человеческого бытия, почитаются в нашем социуме сумасшедшими, больны­ми, в лучшем случае чудаками». 1

Взаимная и всеобъемлющая любовь возведена в Но­вом завете на высший, доступный человечеству того времени уровень совершенства - она, освящена авторитетом Бога. Бог, согласно Ново­му завету, так любит людей, что посылает сына своего на смерть ради их спасения. И Новый завет призывают людей так же беззаветно любить друг друга. За это обещана и самая высокая награда - обладание самим Богом. «...Если мы любим, друг друга, то Бог в нас пребывает, и любовь его совершенна, есть в нас, … Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем». 2

«Об­ла­да­ние же Бо­гом, то есть по­л­ное «зна­ние» его, приравнивает человека к Богу, делает его свободным и независимым, лишает всяческого страха - не только перед силами мира сего, но и перед самим Богом». 3 Любовь, как высшее состояние человеческого бытия, сни­мает страх, предписанный человеку в его обы­денной жизни, даже страх перед днем Суда. «В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, по­тому что в страхе есть мучение; боящийся не совершен в любви». 4

На смену философскому духовному эросу античности, христианство принесло интимную, глубоко человечную, сострадательную любовь к ближнему, освятив ее божественным авторитетом, божественной заповедью. Гуманность, милосердие, сострадание, любовь к людям – вот область чувств и нравственных принципов, открытая христианством и поставленная им в основу построения новой культуры.

Одним из первых христианских философов который затронул тему любви, является Августин Аврелий. Он проводит резкую грань между любовью и вожделением. Любовью он называет стремление насладиться Богом ради него самого, а также собой и ближними ради Бога. «Наоборот, вожделение, по Августину, – это стремление наслаждаться собой и ближним не ради Бога. Настоящая любовь подобна песне, посвящаемой Богу; ее можно петь молча, ведь любовь сама есть голос к Богу». 1

Говоря о плотских влечениях, Августин не называет их словам «любовь», а лишь «влечение» или «похоть». Половой акт он считает непристойным. «Движения совокупляющихся органов является непристойным именно потому, что оно не повинуется воле человека». 2 Лишь супружество и рождение детей хоть как-то может оправдать «влечение». Хотя супружество не может сделать из порока благо.

Развратом Августин называет не плотские желания и их удовлетворение, а необузданные желания, жадные к плотским удовольствиям. Так, питье и питание, необходимые для телесного здоровья, могут превратиться в чревоугодие, когда становятся самоцелью.

Плотские влечения Августин сравнивает с клеем на крыльях, который не позволяет летать. Надо очищать крылья от этого клея, чтобы подняться в небо. По убеждению Августина, всякая любовь (к матери, другу, к прекрасному, знаниям) лишь тогда имеет действительную ценность, когда видит во всем творение Бога и устремлена через творение к творцу. «Если тела угодны тебе, хвали за них Бога и обрати любовь свою к их мастеру... Если угодны души, да будут они любимы в Боге... То хорошее, что вы любите, от него, и поскольку оно с ним, оно хорошо и сладостно, но оно станет горьким, потому что несправедливо любить хорошее и покинуть того, кто дал это хорошее». 3 Когда в своих влечениях и привязанностях мы забываем о творце того, что любимо нами, нас, подстерегает неминуемая горечь, ведь все земное изменчиво и смертно, потому несчастна душа, скованная любовью к тому, что смертно. «Только тот не теряет ничего дорогого, кому все дороги в том, кого нельзя потерять». 4

Любовь, освященная Богом, не знает утрат, лишь она несет человеку благостный покой.

Как видим, христианское понимание любви значительно отличается от античного понимания любви. Из древнегреческих толкований любви христианское вероучение переняло только «агапэ» – любовь к ближнему, причем, вложив более широкий смысл в понятие «ближний». Неверно, однако, было бы считать, что христианство только сузило сферу любви. Оно сформировало новый идеал – любви к Богу и бескорыстной, непохотливой, братской любви ко всем людям. «Этот идеал в дальнейшем стал основой для появления нового типа любви – любви личности к личности, которую в современном мире называют "настоящей любовью"». 1

Любовь как христианская добродетель (в Новом завете греческое слово «агапэ », греч. αγάπη , лат. caritas ) - любовь без основания, причины, корысти, способная покрыть любые недостатки, проступки, преступления. Одна из трёх главных добродетелей христианства наряду с верой и надеждой.

Сущность

По своей сущности напоминает отцовскую (материнскую) любовь к ребенку, которого родитель продолжает любить и участвовать в его судьбе несмотря ни на что.

Но в отличие от родительской любви христианская любовь не зависит от родственных связей, а так же от возраста, пола, разницы в социальном статусе и т. д.

Побуждает к служению человеку, возникает желание помочь, защитить, восполнить всякую нужду, не считаясь с собственными интересами.

«Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную » (Ин. 3:16) «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас » (Ин. 13:34) Христианская любовь к человеку дается свыше, её невозможно пережить в полной мере без сверхъестественного влияния Господа Иисуса Христа (отсюда и название).

Понятие Божественной любви

В христианстве проводится разграничение Божественной любви и человеческой любви. Человеческая любовь после грехопадения рассматривается как несовершенная, заражена эгоизмом и грехом.

Божественная любовь - одно из основополагающих и важнейших понятий христианства . Оно неразрывно связано с основным принципом Бога -Творца - принципом свободы. Бог-Творец, создавший вселенную, создал всё сущее в ней свободным , то есть имеющим право определять свою волю. Таким был создан и мир и в том числе человек (акт творения описан в первой книге Библии - «Бытие»). Свобода - это благодать, дар Бога-Творца каждому своему творению, имеющему право быть (существовать) независимо от Творца, и в то же время соединяясь с Ним. Эта форма соединения (со-творения) и называется Божественной любовью . Божественная любовь - это стремление к тому, чтобы быть (существовать) не для личного блага, но для блага другого, и поэтому Божественная любовь неотделима от свободы , так как в свободном выборе и проявляется акт Божественной любви.

По христианскому учению, соблюдение основополагающих принципов «возлюби врага своего», «возлюби ближнего твоего, как самого себя» - ведёт человека к Божественной любви.

Понятия христианства, связанные с понятием Божественной любви

Согласно христианскому вероучению, Бог есть любовь . (1Ин. 4:8)

Если я говорю языками человеческими и ангельскими , а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, - то я ничто . И если я раздам всё имение моё и отдам тело моё на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит. Любовь никогда не перестаёт, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.

Любовь к Богу возникает при осознании того, кто есть Бог. Это чувство может начать развиваться на основе благодарности к Богу, когда человек осознаёт, как Господь любит его, что Бог сделал для него лично и для всего человечества в целом:

В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши.
Возлюбленные! если так возлюбил нас Бог, то и мы должны любить друг друга.

Любовь к ближним неразрывно связана с любовью к Богу:

Будем любить Его, потому что Он прежде возлюбил нас.

Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?

И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего.

Любовь к Богу и ближним является плодом Духа Святого :

Любовь к Богу в Библии

Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть;

и люби Господа, Бога твоего , всем сердцем твоим, и всею душею твоею и всеми силами твоими.

И да будут слова сии, которые Я заповедую тебе сегодня, в сердце твоём

Итак люби Господа, Бога твоего , и соблюдай, что повелено Им соблюдать, и постановления Его и законы Его и заповеди Его во все дни.

Учитель! какая наибольшая заповедь в законе?

Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим:
сия есть первая и наибольшая заповедь;
вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего , как самого себя;

На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки.

Всякий верующий, что Иисус есть Христос, от Бога рождён, и всякий, любящий Родившего , любит и Рождённого от Него.

Что мы любим детей Божиих, узнаём из того, когда любим Бога и соблюдаем заповеди Его.

Ибо это есть любовь к Богу , чтобы мы соблюдали заповеди Его; и заповеди Его нетяжки.

См. также

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Христианская любовь" в других словарях:

- … Википедия

Жизнь христианина Христианский Портал Христианин Крещение Спасение · Покаяние Благодать Церковь · Таинства Церковный брак Церковные взыскания Грех Христианские добродетели Благочестие Любовь · Ми … Википедия

Интимное и глубокое чувство, устремленность на др. личность, человеческую общность или идею. Л. необходимо включает в себя порыв и волю к постоянству, оформляющиеся в этическом требовании верности. Л. возникает как самое свободное и постольку… … Философская энциклопедия

- ☼ интимное и глубокое чувство, устремленность на другую личность, человеческую общность или идею. Л. необходимо включает в себя порыв и волю к постоянству, оформляющиеся в этическом требовании верности. Л. возникает как самое свободное и… … Энциклопедия культурологии

Любовь: Любовь чувство, свойственное человеку, глубокая, самоотверженная и интимная привязанность к другому человеку или объекту Любовь женское имя Любовь название нескольких фильмов Любовь христианская добродетель… … Википедия

ЛЮБОВЬ (Агапе) Римская (ум. ок. 137) 9 летняя отроковица, христианская мученица, пострадавшая в гонение императора Адриана, одна из трех дочерей (вместе с Верой и Надеждой) святой Софии Римской. Память в Православной церкви 17 (30) сентября, в… … Большой Энциклопедический словарь

Влюбленность, или «романтическая любовь» – это совсем не та любовь, о которой как о высшей добродетели говорит христианство. Однако именно эта любовь-влюбленность воспринимается молодыми людьми как очень важное, яркое, неповторимое, пронзительное чувство, смешанная и непонятная эмоция.

Проблема любви как «романтических отношений между мужчиной и женщиной», которые непременно предшествуют созданию семьи и продолжают существовать уже в рамках семейного союза, почти не поднималась христианскими философами. Святые отцы к этому вопросу подходят крайне целомудренно. В их понимании любовь, даже любовь между мужчиной и женщиной – это в первую очередь духовная христианская любовь, это жертвенность, милосердие, терпение, прощение. Однако молодой человек или девушка (даже из христианских семей), впервые открывая в себе интерес к противоположному полу (испытывая то, что по традиции именуется «первой любовью»), данные ощущения и эмоции вряд ли могут конструктивно напрямую увязать с теми сложными, хотя и правильными благочестивыми терминами, которыми говорит о любви христианское предание.

Для молодых людей (а очень часто и для взрослых) романтическая любовь – это непрерывное движение души, сопряжение великой радости и страха, ибо любовь призывает человека, как никогда ранее, открыться другому, а значит – стать уязвимым. Когда человек влюблен, он готов все то, что находится в глубине его души, разделить с объектом своего обожания. Это чувство (на момент его «активной фазы») как «двигатель» жизни, его нельзя отвергнуть, так же как нельзя отказаться от пищи. Такая любовь-влюбленность – мощное эмоциональное и психологическое влечение одного человека к другому. Любовь есть некая сила, которая действует в человеке независимо от его воли и желания. Человеческая природа по-своему жестока, она требует к себе очень серьезного отношения. В данной ситуации человек впервые узнает в себе совсем иного человека, уже не ребенка. А главное, с этого момента любовь (влюбленность) становится нужна, необходима, человек сознательно или подсознательно ищет ее. Именно это чувство с удивительной силой генерируют творческую энергию человека, при этом значительно снижает его аналитический (рассудочный) потенциал в отношении происходящих событий.

Итак, что же это такое – любовь-чувство, любовь-влюбленность, любовь-влечение, эмоциональное и психологическое, с точки зрения христианства? Это чувство божественное или человеческое? Счастье человека может состояться с его одной единственной любимой (любимым) или платоновский миф об андрогинах не находит подтверждения в христианской традиции? Браки заключаются на небесах или в государственных структурах? «Настоящая любовь» навсегда или ее продолжительность определяется биологическими сроками зачатия, беременности и вскармливания ребенка, т.е. 3-5 годами? Любовь – это всегда радость и счастье или она может причинять боль и трагедию? Это все чрезвычайно важные вопросы, они особенно актуальны, а самое главное – интересны для молодых людей, т.к. эта сфера впервые постигается ими и требует определенной личностной реакции, интеллектуального и нравственного осмысления.

«Нередко за неимением четкой мировоззренческой позиции, нравственных категорий в сознании взрослые люди суть дети в вопросах межличностных отношений»

К сожалению, далеко не всегда взрослые способны в данной ситуации привести исчерпывающие ответы на жизненные запросы молодого человека. Нередко за неимением четкой мировоззренческой позиции, нравственных категорий в сознании (что характеризует подавляющее большинство представителей нашего постатеистического общества) эти взрослые суть дети в вопросах межличностных отношений, правда те дети, о которых апостол Павел предупреждает: «не будьте дети умом» (1 Кор. 14, 20). Ровесники могут быть хорошими друзьями (в смысле сопереживателями) и даже советчиками, но вряд ли их советы будут характеризоваться благоразумием. Те же современные психологи, к которым приводят своих взрослеющих чад родители или учителя, могут стоять на позициях, далеких от христианства, на позициях грубого материализма, воспринимающего человека как животное и, соответственно, предоставляя преференции его вполне животным инстинктам, или, что еще хуже – оккультизма. Такого рода «врачи человеческих душ», с точки зрения христианской нравственности, могут дать, скажем, девушке не просто плохие, а убийственные советы в духе: «Да тебе давно пора переспать с ним, и все образуется!»

Поэтому для православного миссионера тема «первой любви», которая неразрывно сопрягается с вопросами отношений между мужчиной и женщиной, правильного виденья, правильного поведения и, соответственно, построения этих отношений – создания семьи, является благодатной почвой для сеяния семян христианского благовестия. Один мудрец сказал: «Безумие отвечать на вопрос, который не задан». И очень часто наши просветительские старания терпят неудачу именно по той причине, что тема наших выступлений неинтересна для школьников и студентов. Она неактуальна для пространства их насущной жизни, она не трогает их. В этом контексте вопросы о влюбленности, любви, построении отношений, семьи являются хорошей основой для проповеди христианского вероучения. И к ответам на некоторые из этих вопросов я предлагаю перейти.

Что такое христианская любовь?

Святитель Иоанн Златоуст говорил: «Никакое слово не достаточно для того, чтобы по достоинству изобразить любовь, так как она не земного, но небесного происхождения… даже язык ангелов не в состоянии в совершенстве исследовать ее, так как она беспрерывно исходит из великого разума Божия». Однако все же, чтобы дать некое понимание этой Божественной реалии, мы вынуждены прибегнуть к катафатике и, пусть нашими несовершенными словами и понятиями, все же показать различие между христианской любовью и любовью чувственной, плотской, романтической.

Преподобный Иоанн Лествичник пишет: «Любовь по качеству своему есть уподобление Богу, сколько того люди могут достигнуть».

Итак, христианская любовь – это не просто чувство! Христианская любовь – это сама жизнь, это вектор бытия, направленный к Небу, к Богу. Поскольку же «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге» (1 Ин. 4, 7), то эта жизнь (образ жизни) пронизана любовью, делами любви. Дела любви человека по отношению к окружающему миру есть подобие любви Божественной по отношению ко всему Им созданному.

Говоря языком человеческим, христианская любовь есть проявление высшей благожелательности по отношению к каждому человеку, который волею Божией встречается на пути его жизни. С одной стороны, это проявление благожелательности есть не просто исключительно внешнее поведение, ибо место пребывания этой благожелательности – сам дух, высшая фракция устроения человека, устремленная к Богу. С другой стороны, эта благожелательность должна проявляться в делах любви по отношению к окружающим и уж как минимум – в отсутствии злых измышлений и намерений касательно их. Святитель Игнатий Брянчанинов строго предупреждает: «Если ты думаешь, что любишь Бога, а в сердце твоем живет неприятное расположение хотя к одному человеку, то ты в горестном самообольщении». И действительно, с некоторой долей условности можно утверждать, что в наши дни христианская любовь является синонимом «благожелательности» и «милосердия» (в то время как просто «любовь» понимается в лучшем случае как романтическое увлечение, а в худшем – как нечто плотское и пошлое). Святитель Иоанн Златоуст так и пишет: «Если уничтожится милосердие на земле, то все погибнет и истребится». Все мы помним, какие характеристики дает любви апостол Павел: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится » (1 Кор. 13, 4-8).

Как выше было сказано, христианская любовь – это совсем не романтическое переживание, не чувство влюбленности и тем более не половое влечение. И в подлинном смысле любовью может быть названа именно христианская любовь как прямое проявление божественного в человеке, как инструмент восприятия нового, восстановленного, бессмертного Человека – Иисуса Христа. При этом следует оговориться, что романтическая любовь, равно как половое влечение, не есть нечто чуждое божественному устроению человеческого естества. Бог создает человека холостичным (от др.-греч. ὅλος - целый, цельный): и дух, и душа, и тело, разум и сердце – всё создается Единым Богом, всё создается прекрасным и совершенным («добро зело»), всё создается как единая, неделимая реалия, как единая природа.В результате великой катастрофы – грехопадения человека – его природа претерпевает повреждение, изменение, искажение, извращение. Некогда единое человеческое естество распадается на самостоятельно действующие фракции: ум, сердце и тело (иногда это деление представляется как дух, душа и тело), – каждая из которых обладает автономным волевым началом. Отныне эти начала действуют не в согласии друг с другом, они могут быть направлены не к добру, а ко злу, не к созиданию, а к разрушению – и самой личности, и окружающего мира. Но Господь Иисус Христос Своей крестной жертвой исцеляет эту поврежденную человеческую природу, приводит ее в совершенство, и разрозненные свойства человеческого естества (ум, сердце и тело) приводятся к гармонии, к единству в Богочеловеке Иисусе Христе.

Что такое влюбленность, или романтическая любовь?

Если пользоваться делением человеческой природы на дух, душу и тело, то влюбленность – это, безусловно, сфера души. Если вспомнить о святоотеческом делении на ум, сердце и тело, то романтическая любовь – это, безусловно, сфера сердца.

«Романтическая любовь – это служебное чувство, источником которого является Божественная любовь»

Здесь следует отметить, что мы используем понятия «романтическая любовь» и «влюбленность» как синонимы, в то время как последний термин чаще используется для характеристики поверхностных, несерьезных отношений (как говорят в светском обществе, флирта) в противовес «настоящей любви», «любви на всю жизнь», верности. Но в нашем контексте романтическая любовь, или влюбленность – это прежде всего чувство, эмоция. И для нас важно подчеркнуть, что эта «любовь» не та жертвенная христианская любовь, не движение к Богу. Романтическая любовь – это служебное чувство, но оно совсем не низменное, напротив – источником этого служебного чувства является как раз Божественная любовь. Возможно, именно этим объясняется тот факт, что это чувство, ввиду необычайной яркости и силы переживаний, поэты разных времен и культур ошибочно называли «божественным». Блаженный Августин в своей знаменитой «Исповеди» говорил, обращаясь к Богу: «Ты создал нас для Себя, и не знает покоя сердце наше, пока не успокоится в Тебе». Именно «потеря покоя» очень часто отражает как внешнее поведение, так и внутреннее состояние влюбленного, поскольку сразу развивается зависимость, характеризующаяся частичной утратой свободы и именуемая в святоотеческой традиции пристрастием. В более высоком смысле все человечество лишено покоя в поисках Бога Истинного.

Господь от начала создает человека ради вечного блаженства. Что является непременным условием этого блаженства? Любовь к Богу. Но Господь в плане онтологическом много выше, совершенней человека, а потому любить Его непросто, любовь к Господу должна предваряться (воспитываться, осмысливаться) любовью к равному. Поэтому Господь создает малую церковь – семью. Цель семьи – спасение ее участников (мужа, жены, детей) через взаимную жертвенную любовь, которая, в свою очередь, взращивает, воспитывает в участниках этой семьи любовь к Богу. Богословские термины «обожение» или «боговселение» в практическом осуществлении означает – спасти свою душу, т.е. научиться любить, прийти к тому, чтобы любовь стала господствующей в человеке. Именно в семье, можно даже сказать, в быту повседневной жизни, где каждая ситуация, каждое событие – это, с одной стороны, урок, а с другой, в то же время и экзамен, происходит настоящая проверка того, насколько человек научился любить, насколько он способен жертвовать и терпеть. Человеку может казаться, что он уже научился любить, а на самом деле это не так. По этому поводу Антоний, митрополит Сурожский, говорил: «Мы все думаем, будто знаем, что такое любовь, и умеем любить. На самом деле очень часто мы умеем только лакомиться человеческими отношениями». Грех живет в природе человека и искажает настоящее чувство.

Крайне сложно говорить о данных категориях в отношении неповрежденного мира и человека. Можно предположить, что той реалией, которую сегодня, в условиях падшего мира и падшего человека, мы именуем «романтической любовью», был как раз одним из аспектов того человеческого единства, той «единой плотью», которую создал Бог в Адаме и Еве: «Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут [два] одна плоть» (Быт. 2, 24). После грехопадения это «единство» осталось в человеке, но, как и все остальное, было повреждено. Теперь это «единство» есть обоюдное чувственное влечение друг к другу мужчины и женщины, которые, быть может, случайно встретились в океане этой жизни. Это чувство невозможно свести исключительно к половому влечению, ибо последнее неспособно стать основой для серьезных отношений между мужчиной и женщиной. Семья создается на основе взаимной симпатии, взаимного стремления, рвения и взаимной привязанности друг к другу, верности двух будущих спутников жизни. Безусловно, эта сфера взаимного влечения не сфера тела, не сфера физиологии, это именно романтическая любовь, сфера души, т.е. чувственного, эмоционального начала в человеке, хотя и сфера телесной близости соприсутствует с ней в виде инстинкта.

«В христианском браке гармонично и нераздельно соприсутствуют и духовное, и душевное, и телесное»

Можно предположить, что до грехопадения любовь жертвенная, любовь романтическая и сфера телесной близости (вспомним Божественное повеление людям плодиться и размножаться – Быт. 1, 28) – были чертами единой любви. Но для описания человека поврежденного, онтологически разделенного, мы вынуждены в описании различных реалий употреблять различные термины. Одновременно с этим следует подчеркнуть, что в рамках христианского брака, когда его участники имеют по-настоящему христианское сознание (образ мыслей) и ведут по-настоящему христианский образ жизни, благодатью Божией эта гармония, это единство восстанавливается. И в христианском браке гармонично и нераздельно соприсутствуют и духовное, и душевное, и телесное, и любовь жертвенная, и любовь романтическая, и та, следствием которой является рождение детей.

Вне всякого сомнения, романтической любви или влюбленности, сколько бы прекрасным это чувство ни было и сколько бы поэты ни воспевали amor, недостаточно для создания по-настоящему счастливой и крепкой семьи. Господь говорит: «Без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15, 5), и там, где нет христианской любви, там, где любовь человеческая не облагодатствована любовью Божественной, там любому начинанию человеческому, любому его союзу уготована участь дома, построенного на песке – «и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое» (Мф. 7, 27). И, собственно, вне любви Божественной обоюдная симпатия может пройти или «наскучить», и тогда брак вполне может превратиться в «животный» союз, и биологические животные сроки (зачатие, беременность и вскармливание ребенка), исчерпав себя, приведут его к неминуемому распаду. В то время как именно присутствие Бога в семье, наличие христианской жертвенной любви (т.е. христианского сознания мужа и жены) делает любовь романтическую «настоящей, единственной любовью» – той, которая «до гроба», той, которая «не перестает»! Христианский святой V века Блаженный Диадох говорил: «Когда человек ощущает Божию любовь, тогда он начинает любить и ближнего своего, а начав – не перестает… В то время, как плотская любовь по малейшему поводу испаряется, духовная – остается. В боголюбивой душе, находящейся под Божиим действием, союз любви не пресекается, даже когда ее кто-нибудь огорчает. Это потому, что боголюбивая душа, согретая любовью к Богу, хотя и потерпела от ближнего какую-то скорбь, быстро возвращается к своему прежнему благому настроению и охотно восстанавливает в себе чувство любви к ближнему. В ней горечь разлада совершенно поглощается Божией сладостью». Марк Твен говорил более прозаично: «Ни один человек не способен понять, что такое настоящая любовь, пока не проживет в браке четверть века ».

Мои оппоненты могут возразить мне, сказав, что в атеистические годы (эпоха СССР) люди в Бога не верили, в Церковь не ходили, однако семьи были крепкими. Это так, и здесь я бы обратил внимание на имеющий чрезвычайную важность фактор воспитания. Как бы там ни было, Советский Союз создавался людьми, воспитанными в парадигме христианских нравственных ценностей, и этот благочестивый опыт, как и правильное воспитание, давали соответствующий нравственный стержень на несколько поколений вперед. Люди забывали Бога, но инерционно помнили, «что такое хорошо и что такое плохо». Тяжелые годы становления СССР, Великая Отечественная война слишком много отняли у людей, и было не до того, чтобы «разбрасываться любовью». Не надо забывать, что и Русская Православная Церковь была крепка, как Церковь мучеников и исповедников Христовых. Однако в более спокойные и сытые 70-е измена или развод уже были делами обыденными настолько, что в той или иной степени упоминания об этом стали достоянием шедевров советского кино («Москва слезам не верит», «Служебный роман» и др.). Конечно, дело не только и не столько в спокойствии и сытости, сколько в том, что инерция благочестия постепенно исчезала, умирали те, кто знал Источник настоящей христианской жертвенной любви. В настоящее время любовь испытывается через потребительское отношение – люди ищут наслаждений, вечного праздника и не принимают трудностей, избегают ответственности.

Именно христианская любовь воспитывает подлинную ответственность и чувство долга, ибо именно они способны преодолеть очень многие проблемы взаимоотношений между двумя близкими людьми, которые неминуемо возникают в процессе становления любого семейного союза. Семейные отношения – это не сплошные «розовые облака», бывают и скандалы, и охлаждения, и задача по-настоящему любящих людей – преодолеть, пережить эти «грозовые тучи», оставаясь при этом верными самым прекрасным минутам их взаимоотношений. Семья включает в себя такое сочетание обстоятельств, при которых личность проявляет себя в полной мере своего содержания, как положительного, так и отрицательного. И необходима христианская жертвенная любовь, чтобы научиться любить свою вторую половину иначе . Так появляется любовь не к иллюзорному человеку (которого зачастую еще до брака создает наше воображение или сама вторая половина, порой неосознанно, пускает в ход свои актерские таланты), а к настоящему, к подлинному! И вот как раз семья – это и есть тот организм, в котором две личности, которые были изначально чужими друг другу, должны стать единым целым с единым сердцем, едиными мыслями, по образу Святой Троицы, при этом не утрачивая своей личной неповторимости, но обогащая и дополняя друг друга.

Священник Александр Ельчанинов писал: «Мы думаем о себе, что все мы причастны этой любви: каждый из нас любит что-либо, кого-либо… Но та ли это любовь, которой ожидает от нас Христос?.. Из бесконечного количества явлений и лиц мы выбираем родственные нам, включаем их в свое расширенное «я» и любим их. Но стоит им отойти немного от того, за что мы их избрали, как мы изольем на них полную меру ненависти, презрения, в лучшем случае – равнодушия. Это человеческое, плотское, природное чувство, часто очень ценное в этом мире, но теряющее свой смысл в свете жизни вечной. Оно непрочно, легко переходит в свое противоположение, принимает демонический характер». В последние десятилетия мы все являемся свидетелями того, что разводящиеся супруги сетуют на то, что, мол, «не сошлись характерами». А ведь за этой пресловутой формулировкой скрывается то, что люди не способны решать элементарные межчеловеческие проблемы, не способны справиться с самым простейшим конфликтом, эти люди не умеют ничего: ни терпеть, ни прощать, ни жертвовать, ни слушать, ни говорить. Эти люди не умеют любить, не умеют жить!

Начиная с эпохи Возрождения, с реставрации языческого мировоззрения, и далее с конца XVIII века - первой половины XIX века, с вхождением в сознание европейцев антропоцентрических и атеистических идей, все более и более забывается та любовь, о которой мы говорили в самом начале – любовь христианская, любовь жертвенная, любовь-уподобление Богу. Именно этим главным образом характеризуется эпоха Возрождения, эпоха романтизма, когда посредством популярной литературы, театра (на тот момент чрезвычайно модного), разного рода светских мероприятий (балов, приемов) романтическая любовь культивировалась как нечто абсолютное, самодостаточное и самоценное. Такая гиперболизация чувственной, человеческой любви с ее интригами, иллюзиями, страданиями, экспериментами, «треугольниками» привела к выхолащиванию духовного и нравственного содержания этого великого чувства. Любовь превращается в игру, в увлечение, в приключение, а иногда в психологическую патологию – в болезнь. Недаром Федор Михайлович Достоевский не без иронии замечал: «Влюбиться – не значит любить… Влюбиться можно и ненавидя». Вторая половина XX века – начало XXI века ознаменовали себя еще большей деградацией: на сегодняшний день под любовью между мужчиной и женщиной понимается иной раз чистая физиология, чисто животное сожительство, пошлое, утилитарное отношение к человеческой личности. Христианская вера уводит человека от утилитарного отношения к своему ближнему (когда человек оценивает другого исходя из того, как можно его использовать), а ведет его к жертвенному отношению.

Подлинная любовь – это в том числе и способность терпеть отсутствие ее у других.

Если разум человека по своей природе бесстрастен, то сердце преимущественно является носителем страстей (не обязательно страстей в смысле греховных проявлений, но и чувств, эмоций). А поскольку романтическая любовь – это сфера именно сердца (или души), соответственно, это богоданное чувство единства мужчины и женщины в особой степени подвержено разного рода искажениям, извращениям. Кстати, в Библии уже описаны разного рода модули этого чувства: так, на примере Захарии и Елисаветы показана любовь самоотверженная. Но отношения Самсона и Далилы – любовь коварная, любовь-манипуляция. Отношения Давида и Вирсавии – любовь порочная и греховная, любовь-болезнь. Последняя в наши дни широко распространена: многие наши современники глубоко несчастны, будучи неспособны устроить свою личную жизнь или хотя бы заиметь хоть сколько-нибудь продолжительные отношения. И это при том, что они бесконечно «до безумия» влюбляются, но их состояние очень напоминает болезнь.

Православному человеку известно название этой болезни – непомерная гордыня и, как ее следствие, – гиперболизированный эгоцентризм. Митрополит Антоний Сурожский говорил: «Любовь только тогда может давать, когда она забывает о себе». А вот что пишет по этому поводу православный психолог, доктор психологических наук Тамара Александровна Флоренская: «Пока человек ждет любви и внимания от других, живет этим, он никогда не удовлетворится, будет требовать все большего, и все ему будет мало. В конце концов, он окажется у разбитого корыта, как та старуха, которая захотела, чтоб служила ей рыбка золотая. Такой человек всегда внутренне несвободен, зависим от того, как к нему относятся. Этот свой источник любви и добра нужно открыть в себе самом. И открытие должно совершиться не в уме, а в сердце человека, не теоретически, а внутренним опытом». Один американский психолог Леланд Фостер Вуд как-то сказал: «Удачливый брак – это нечто гораздо большее, чем умение найти подходящего человека; это и способность самому быть таким человеком». И вот это очень важный момент – любить, а не ждать любви и всегда помнить: не я терплю, меня терпят!

О платоновском мифе

В наши дни бытует представление о том, что настоящую семью получится создать только со своей единственной и уникальной «второй половинкой». Иной раз некоторые романтичные мечтатели всю жизнь ищут эту вторую половинку, терпя неудачу за неудачей. Насколько такое представление о семье как союзе мужчины и женщины соответствует христианским воззрениям? В данном случае мы имеем дело со стихийно цитируемым платоновским мифом об андрогинах. Согласно ему, некие мифические перволюди, соединявшие в себе мужское и женское начала, возгордились своей силой и красотой и попытались напасть на богов. Те же в ответ произвели разделение в каждом из андрогинов на мужскую и женскую персону и рассеяли их по миру. И с тех пор люди обречены на поиски своей половины. Эта легенда, безусловно, красивая, романтическая, а самое главное – она отражает тот факт, что поиск спутника жизни действительно присутствует и порой этот поиск сопряжен скорее с разочарованиями, чем с удовлетворением. Однако, конечно, идея Платона не соответствует библейской картине устроения мира, в Священном Писании подобных идей мы не встречаем. Но все же надо отметить, что древнегреческий философ, хотя и был лишен Откровения, однако прочувствовал очень верные моменты. В частности, в его мифе мы слышим некий отголосок библейской истории первородного греха. И наконец, правда Платона в том, что действительно существует фактор психологической совместимости. Перед тем, как двух космонавтов отправить в совместный полет, соответствующие специалисты очень тщательно проверяют, насколько эти два человека способны бесконфликтно сосуществовать в рабочем пространстве. Подобные проверки проходят представители и других ответственных и опасных профессий.

И действительно, если мы посмотрим на себя, на свою жизнь, то наверняка заметим, что есть люди (и прекрасные, казалось бы), которые остаются для нас просто знакомыми, а есть те, которые становятся друзьями. Это не объяснить исключительно факторами нравственного или рационального выбора. Бывает так, что красавец-студент вдруг выбирает в качестве своей невесты не «Мисс университет», а какую-нибудь неприметную девчонку. «И что он в ней нашел?» – ворчат недовольные однокурсницы. А ему все ясно: «Нет в мире прекрасней Матильды моей». Все мы знаем, что существуют люди, нам симпатичные и не симпатичные (речь идет, в том числе, и о психологическом факторе). И это вне нравственных или эстетических категорий, это – нечто внутреннее. Разумеется, с точки зрения христианской нравственности, и к первым и ко вторым мы должны относиться с любовью, т.е. быть преисполнены благожелания к ним. Но наличие симпатии, аспекты психологической совместимости – это факт. Именно этим, кстати, объяснятся тот момент, что Бесстрастный Бог Иисус Христос имел любимого ученика Иоанна Богослова. Мы часто забываем, что Христос не только Совершенный Бог, но и Совершенный Человек. И, возможно, что Его человеческой природе в психологическом отношении был ближе именно апостол Иоанн как ученик, последователь, друг. И в нашей жизни мы наблюдаем то же самое. Поэтому конечно, Господь для Паши С. не творит специально Машу Н., подразумевая, что сии два индивидуума могут создать семью только в случае уникальной встречи друг с другом и не с кем иным. Конечно, таких «назначений» Господь не делает, хотя Своим Промыслом и направляет человека в правильную сторону. И решение, как и с кем создать семью – это решение в первую очередь самого человека, а не каких-то (пусть и Божественных) мистических перипетий. Конечно, семья не может быть создана людьми, которые не испытывают обоюдной симпатии или постоянно ругаются и спорят друг с другом. Люди встречаются, люди влюбляются, женятся, т.е. создают семьи с теми, к кому, во-первых, испытывают симпатию и, во-вторых, с теми, с кем чувствуют психологический комфорт – с кем легко говорить и легко молчать. Это сложно объяснить словами, но это всегда чувствуется.

О «самом низшем»

В наши дни стихийно распространено языческое мнение о том, что исцеления заслуживает только маленькая «аристократическая» частичка человека («душа» или «дух»), все же остальное выбрасывается на «свалку» (в I-III вв. эту идею широко декларировали т.н. гностические секты). Христос же исцелил всего человека, не только душу, ум или совесть, а всего человека, в том числе и телесность. Даже то, что в светском обществе называли «самым низшим» – человеческую плоть – Христос вводит в Царствие Божие. Во Христе происходит преображение и духа, и плоти, в отличие от плотоненавистнических, космоненавистнических гностических идей.

В этом отношении имеется потребность сказать слово об интимных отношениях. В Церкви (по причине, возможно, и невостребованности) не существует единого выверенного мнения касательно этого вопроса во всех его аспектах. Многочисленные церковные писатели современности высказывают различные суждения по этому вопросу. В частности, можно прочитать, что для христианина секс вообще неприемлем, что это принадлежность нашей греховной сущности, и супружеские обязанности существуют исключительно для деторождения и что такие желания (в лоне супружеской жизни) следует, по-возможности, подавлять. Однако Священное Писание не дает никаких оснований полагать, что сами по себе интимные отношения есть нечто грязное или нечистое. Апостол Павел говорит: «Для чистых все чисто; а для оскверненных и неверных нет ничего чистого, но осквернены и ум их и совесть» (Тит. 1, 15). 51-е Апостольское правило гласит: «Если кто, епископ, или пресвитер, или диакон, или вообще из священного чина, удаляется от брака и мяса и вина, не ради подвига воздержания, но по причине гнушения, забыв, что все добро зело, и что Бог, созидая человека, мужа и жену сотворил вместе и таким образом клевещет на создание: или да исправится, или да будет извержен от священного чина, и отвержен от церкви. Так же и мирянин». Так же и правила 1, 4, 13 Гангрского Собора (IV в.) предполагают строгие прещения по отношению к тем, кто гнушается браком, то есть отказывается от брачной жизни не ради подвига, а потому, что считает брак (в частности, и в аспекте интимных отношений) недостойным христианина.

«Именно любовь позволяет человеку оставаться целомудренным»

Нигде в Священном Писании мы не можем прочитать каких бы то ни было суждений, из которых следовало бы, что Церковь в интимных отношениях видит что-то грязное, нехорошее, нечистое. В этих отношениях может происходить разное: и удовлетворение похоти, и проявления любви. Интимная близость мужа и жены является частью сотворенной Богом человеческой природы, замыслом Божиим о человеческой жизни. Именно поэтому такое общение не может осуществляться случайно, с кем угодно, ради собственного удовольствия или страсти, но всегда должно быть связано с полной отдачей себя и полной верностью другому, только тогда оно становится источником духовного удовлетворения и радости для любящих. И, вместе с тем, не стоит сводить эти отношения исключительно к цели деторождения, ибо в таком случае человек становится подобным животному, ибо у них все точно так, а вот любовь есть только у людей. Полагаю, что супругов влечет друг к другу все-таки не желание, чтобы в результате этого влечения появились дети, а именно любовь и стремление быть совершенно едиными друг с другом. Но при этом, конечно же, высшим даром любви становится и радость деторождения. Именно любовь освящает интимные отношения, именно она позволяет человеку оставаться целомудренным. Святитель Иоанн Златоуст прямо пишет, что «разврат происходит не от чего иного, как от недостатка любви». Борьба за целомудрие - самая тяжелая борьба. Церковь устами святых отцов и даже устами Священного Писания пользуется этими отношениями как неким образом для изображения более возвышенной любви, любви между человеком и Богом. Одна из самых прекрасных и удивительных книг Библии - это Песнь Песней.

Известный педагог протопресвитер Василий Зеньковский оставил нам такие слова: «Тонкость и чистота взаимной любви не только не стоят вне телесного сближения, но наоборот, им питаются, и нет ничего добрее той глубокой нежности, которая расцветает лишь в браке и смысл которой заключается в живом чувстве взаимного восполнения друг друга. Исчезает чувство своего «я» как отдельного человека… и муж, и жена чувствуют себя лишь частью какого-то общего целого – один без другого не хочет ничего переживать, хочется все вместе видеть, все вместе делать, быть во всем всегда вместе».

Зачем нужна гражданская регистрация, если можно засвидетельствовать свои отношения перед Богом?

Многих молодых людей несколько смущает тот факт, что таинство Венчания в Церкви может произойти только в случае наличия документа, подтверждающего гражданскую регистрацию семейного союза. Спрашивается, неужели Богу нужны какие-то штампы? И если мы даем обет верности друг другу перед Богом, то на что нам какие-то печати? На самом деле этот вопрос не такой сложный, как кажется. Просто нужно понять одну простую вещь. Человек в этом мире ответствен не только перед Богом, но и перед окружающими его людьми, и первое невозможно без второго. Семья состоит минимум из двух персон, а в перспективе состав семьи может увеличиться и до трех, четырех, пяти, шести, семи и т.д. человек. И в данном случае семья – это часть общества, и общество должно знать, что это его часть, что это именно семья (в смысле «мама-папа-я»). Ведь общество предоставляет семье определенный статус, определенные гарантии (в аспектах распоряжения и наследования имущества, образование, медицинское обслуживание детей, материнский капитал), а, соответственно, данные люди должны засвидетельствовать перед обществом: «Да, мы хотим быть семьей». В случае если эти два человека утверждают, что не чувствуют своей взаимосвязи с обществом и отрицают вышеназванные обоюдные обязательства (по типу «да нам плевать»), то в таком случае они должны полностью и бескомпромиссно отказаться от всех видов общественных связей и социальных услуг (грубо говоря, уйти отшельниками в глухие леса). Но они же этого не делают. А значит, в самой основе их позиции лежит лукавство. Будучи неспособны ответствовать перед людьми, лукаво относясь к общественным обязательствам, смогут ли эти люди ответствовать перед Богом? Очевидно, что нет. Во что же тогда превращается для них таинство Венчания? В театральную постановку? До 1917 года именно Церковь юридически регистрировала брак (браки инославных и иноверных регистрировали их религиозные общины), но в советскую эпоху эту обязанность выполняли Органы записи актов гражданского состояния (ЗАГСы). И Церковь не противопоставляет себя государственному устройству и, соответственно, церковное венчание – браку государственному, и первое является закреплением второго, его венцом. Если же «домостроители» не способны возвести фундамент, то не рано ли им возводить купол?

Говоря о семье, хотелось бы закончить вот чем. Церковь в своей литургической традиции совсем не говорит, что семья – это легко. Скорее наоборот. Таинство, в котором Господь благословляет мужчину и женщину, называется «Венчание». Слово «венчание» и «венец» — однокоренные. О каких венцах идет речь? О венцах мученических. Когда священник во время таинства Венчания второй раз обводит молодоженов вокруг аналоя, то возглашает: «Святые мученики!» А в одной из молитв священник, обращаясь к Господу, просит Его сохранить супругов, как «Ноя в Ковчеге,.. как Иону в чреве кита,.. как трех отроков в огне, послав им росу с неба» и т.д. Требования в отношении семейных обязательств (в частности, запрещающие разводиться) Самого Иисуса Христа показались апостолам настолько строгими, что некоторые из них в сердцах воскликнули: «если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться». И тем не менее, христианский опыт свидетельствует, что настоящую радость человеку дает не то, что просто, а то, что сложно! Известный французский католический писатель Франсуа Мориак как то заметил: «Супружеская любовь, которая проходит через тысячу случайностей, самое прекрасное чудо, хотя и самое обыденное». Да, семья – это сложно, да, это путь, состоящий из испытаний и даже соблазнов, но своим венцом этот путь имеет неописуемую благодать. И все мы это знаем, вспоминая еще те, крепкие, настоящие семьи наших предков, которые преодолевали все трудности и препятствия и являли собой образец по-настоящему любящих, счастливых людей.

Вконтакте

Проблема любви в понимании «романтических отношений между мужчиной и женщиной», которые непременно предшествуют созданию семьи, и продолжают существовать уже в рамках семейного союза, почти не поднималась христианскими философами. Святые отцы к этому вопросу подходят крайне целомудренно. В их понимании любовь, даже любовь между мужчиной и женщиной - это в первую очередь духовная христианская любовь, это жертвенность, милосердие, терпение, прощение. Однако молодой человек или девушка (даже из христианских семей), впервые открывая в себе интерес к противоположному полу (испытывая то, что, по-традиции, именуется «первой любовью») данные ощущения и эмоции вряд ли могут конструктивно напрямую увязать с теми сложными, хотя и правильными благочестивыми терминами, которыми говорит о любви христианское предание. Безусловно, влюбленность или «романтическая любовь» это совсем не та любовь, о которой, как о высшей добродетели говорит христианство. Однако именно эта любовь (или, корректней, назовем эту реалию «влюбленностью») воспринимается молодым человеком как очень яркое, неповторимое, пронзительное чувство, смешанная и непонятная эмоция.

Для молодых людей (а очень часто и для взрослых) романтическая любовь (влюбленность) - это непрерывное движение души, сопряжение великой радости и страха, ибо любовь призывает человека, как никогда ранее, открыться другому, а значит - стать уязвимым. Когда человек влюблен, он готов все то, что находится в глубине его души разделить с объектом своего обожания. Это чувство (на момент его «активной фазы») - как «двигатель» жизни, его нельзя отвергнуть, так же как нельзя отказаться от пищи. Такая любовь-влюбленность - мощное эмоциональное и психологическое влечение молодого человека к его избраннице (и, наоборот, девушки к ее избраннику). Любовь есть некая сила, которая действует в человеке независимо от его воли и желания. Человеческая природа по-своему жестока, она требует к себе очень серьезного отношения. В данной ситуации человек впервые узнает в себе совсем иного человека, уже не ребенка. А главное, с этого момента любовь (влюбленность) становится нужна, необходима, человек сознательно или подсознательно ищет ее. Именно это чувство (любви-влюбленности) с удивительной силой генерируют творческую энергию человека, при этом значительно снижает его аналитический (рассудочный) потенциал в отношении происходящих событий.

Итак, что же это такое любовь-чувство, любовь-влюбленность, любовь - эмоциональное и психологическое влечение - с точки зрения христианства? Это чувство божественное или человеческое? Счастье человека может состояться с его одной единственной любимой (любимым) или платоновский миф об андрогинах не находит подтверждения в христианской традиции? Браки заключаются на небесах или в государственных структурах? «Настоящая любовь» навсегда или ее продолжительность определяется биологическими сроками (зачатия, беременности и вскармливания ребенка) т.е. 3-5 годами? Любовь - это всегда радость и счастье или она может причинять боль и трагедию? Это все чрезвычайно важные вопросы, они особенно актуальны (а самое главное - интересны) для молодых людей, т. к. эта сфера (влюбленности) впервые постигается ими и требует определенной личностной реакции, интеллектуального и нравственного осмысления.

К сожалению, далеко не всегда взрослые способны в данной ситуации привести исчерпывающие ответы на жизненные запросы молодого человека. Нередко, за неимением четкой мировоззренческой позиции, нравственных категорий в сознании (что характеризует подавляющее большинство представителей нашего постатеистического общества), эти взрослые - суть дети в вопросах межличностных отношений, правда те дети, о которых Апостол Павел предупреждает: «не будьте дети умом» (1 Кор. 14: 20). Ровесники могут быть хорошими друзьями (в смысле сопереживателями) и даже советчиками, но вряд ли их советы будут характеризоваться благоразумием. Те же современные психологи, к которым приводят своих взрослеющих чад родители (или учителя) могут стоять на позициях далеких от христианства, на позициях грубого материализма (воспринимающего человека как животное и, соответственно, предоставляя преференции его вполне животным инстинктам) или, что еще хуже - оккультизма. Такого рода «врачи человеческих душ» с точки зрения христианской нравственности могут дать, скажем, девушке не просто плохие, а убийственные советы, в духе: «Да тебе давно пора переспать с ним, и все образуется!»

Поэтому для православного миссионера тема «первой любви», которая неразрывно сопрягается с вопросами отношений между мужчиной и женщиной, правильного виденья, правильного поведения и, соответственно, построения этих отношений - создания семьи, является благодатной почвой для сеяния семян христианского благовестия. Один мудрец сказал: «Безумие отвечать на вопрос, который не задан». И очень часто наши просветительские старания терпят неудачу именно по причине, что тема наших выступлений неинтересна для школьников и студентов. Она неактуальна для пространства их насущной жизни (действительности), она не трогает их. В этом контексте вопросы о влюбленности/любви, построения отношений (семьи) являются хорошей основой для сеяния христианского вероучения. И к ответам на некоторые из этих вопросов я предлагаю перейти.

Что такое христианская любовь?

Свт. Иоанн Златоуст говорил: «Никакое слово не достаточно для того, чтобы по достоинству изобразить любовь, так как она не земного, но небесного происхождения... даже язык Ангелов не в состоянии в совершенстве исследовать ее, так как она беспрерывно исходит из великого разума Божия». Однако все же, чтобы дать некое понимание этой Божественной реалии, мы вынуждены прибегнуть к катафатике и, пусть нашими несовершенными словами и понятиями, все же показать различие между христианской любовью и любовью чувственной, плотской, романтической. Прп. Иоанн Лествечник пишет: «Любовь по качеству своему есть уподобление Богу, сколько того люди могут достигнуть». Итак, христианская любовь - это не просто чувство! Христианская любовь - это сама жизнь, это вектор бытия направленный к Небу, к Богу. Поскольку же «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге» (1 Ин. 4, 7), то эта жизнь (образ жизни) пронизана любовью, делами любви. Дела любви человека по отношению к окружающему миру есть подобие любви Божественной по отношению ко всему Им созданному.

Говоря языком человеческим, христианская любовь есть проявление высшей благожелательности по отношению к каждому человеку, который волею Божией встречается на пути его жизни. С одной стороны, это проявление благожелательности есть не просто исключительно внешнее поведение, ибо место пребывания этой благожелательности - сам дух (высшая фракция устроения человека), устремленный к Богу. С другой стороны, эта благожелательность должна проявляться в делах любви по отношению к окружающим (и уж как минимум - в отсутствии злых измышлений и намерений касательно их). Свт. Игнатий Брянчанинов строго предупреждает: «Если ты думаешь, что любишь Бога, а в сердце твоем живет неприятное расположение хотя к одному человеку, то ты в горестном самообольщении». И, действительно, с некоторой долей условности можно утверждать, что в наши дни христианская любовь (в то время, как просто «любовь» понимается, в лучшем смысле, как романтическое увлечение, а в худшем - как нечто плотское и пошлое) является синонимом «благожелательности» и «милосердия». Свт. Иоанн Златоуст так и пишет: «Если уничтожится милосердие на земле, то все погибнет и истребится». Все мы помним, какие характеристики дает любви Апостол Павел: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится» (1 Кор. 13: 4-8).

Как выше было сказано, христианская любовь - это совсем не романтическое переживание, не чувство влюбленности и тем более - не половое влечение. И, в подлинном смысле, любовью может быть названа именно христианская любовь, как прямое проявление божественного в человеке, как инструмент восприятия Нового, Восстановленного, Бессмертного Человека - Иисуса Христа. При этом следует оговориться, что романтическая любовь, равно как половое влечение - не есть нечто чуждое божественному устроению человеческого естества. Бог создает человека холостичным (от др.-греч. ὅλος - целый, цельный) - и дух и душа и тело, разум и сердце - все создается Единым Богом, все создается прекрасным и совершенным («добро зело»), все создается, как единая, неделимая реалия, как единая природа.В результате великой катастрофы - грехопадения человека его природа претерпевает повреждение, изменение, искажение, извращение. Некогда единое человеческое естество распадается на самостоятельно действующие фракции - ум, сердце и тело (иногда это деление представляется, как «дух, душа и тело»), каждая из которых обладает автономным волевым началом. Отныне эти начала действуют не в согласии друг с другом, они могут быть направлены не к добру, а к злу, не к созиданию, а к разрушению и себя и окружающего мира. Но Господь Иисус Христос Своей Крестной Жертвой исцеляет эту поврежденную человеческую природу, приводит ее в совершенство и разрозненные свойства человеческого естества (ум, сердце и тело) приводятся к гармонии, к единству в Богочеловеке Иисусе Христе.

Что такое влюбленность или романтическая любовь?

Если пользоваться делением человеческой природы на дух, душу и тело, то влюбленность - это, безусловно, сфера души. Если вспомнить о святоотеческом делении - на ум, сердце и тело, то романтическая любовь - это, безусловно, сфера сердца. Здесь следует отметить, что мы используем понятия «романтическая любовь» и «влюбленность», как синонимы, в то время, как последний термин чаще используется для характеристики поверхностных, несерьезных отношений (как говорят в светском обществе - «флирта») в противовес «настоящей любви», «любви на всю жизнь», верности. Но в нашем контексте «романтическая любовь» или «влюбленность» - это, прежде всего чувство, эмоция. И для нас важно подчеркнуть, эта «любовь» - не та жертвенная христианская любовь, не движение к Богу. Романтическая любовь - это служебное чувство, оно совсем не низменное, а наоборот - источником этого служебного чувства является как раз Божественная любовь (как и все в человеке). Возможно, именно этим объясняется тот фактор, что это чувство, ввиду необычайной яркости и силы переживаний поэты разных времен и культур ошибочно называли «божественным». Блаженный Августин в своей знаменитой «Исповеди» говорил, обращаясь к Богу: «Ты создал нас для Себя, и не знает покоя сердце наше, пока не успокоится в Тебе». Именно «потеря покоя» очень часто отражает как внешнее поведение, так и внутреннее состояние влюбленного, поскольку сразу развивается зависимость, характеризующаяся частичной утратой свободы и именуемая в святоотеческой традиции пристрастием. В более высоком смысле все человечество лишено покоя в поисках Бога Истинного.

Господь от начала создает человека ради вечного блаженства. Что является непременным условием этого блаженства? Любовь к Богу. Но Господь в плане онтологическом много выше, совершенней человека, а потому любить Его непросто, любовь к Господу должна предваряться (воспитываться, осмысливаться) любовью к равному. Поэтому Господь создает малую церковь - семью. Цель малой семьи - спасение ее участников (мужа, жены, детей) через взаимную жертвенную любовь, которая, в свою очередь, взращивает, воспитывает в участниках этой семьи любовь к Богу. Богословские термины «обожение» или «боговселение» в практическом осуществлении означает - спасти свою душу, т. е. научиться любить, придти к тому, чтобы любовь стала господствующей в человеке. Именно в семье, можно даже сказать - в быту повседневной жизни, где каждая ситуация, каждое событие - это, с одной стороны, урок, а, с другой, в тоже время и экзамен, происходит настоящая проверка того - насколько человек научился любить, насколько он способен жертвовать и терпеть. Человеку может казаться, что он уже научился любить, а на самом деле это не так. По этому поводу Антоний, митрополит Сурожский говорил: «Мы все думаем, будто знаем, что такое любовь, и умеем любить. На самом деле, очень часто мы умеем только лакомиться человеческими отношениями». Грех живет в природе человека и искажает настоящее чувство.

Крайне сложно говорить о данных категориях в отношении мира и человека неповрежденных. Можно предположить, что той реалией, которую сегодня (в условиях падшего мира и падшего человека) мы именуем «романтической любовью» был как раз одним из аспектов того человеческого единства, той «единой плотью», которую создал Бог в Адаме и Еве! «Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут [два] одна плоть» (Быт. 2: 24). После грехопадения это «единство» осталось в человеке, но, как и все остальное, было повреждено. Теперь это «единство» есть обоюдное чувственное влечение друг к другу мужчины и женщины, которые, быть может, случайно встретились в «океане» этой жизни. Это чувство невозможно свести исключительно к половому влечению, ибо последнее неспособно стать основой для серьезных отношений между мужчиной и женщиной. Семья создается на основе взаимной симпатии, взаимного стремления, рвения и взаимной привязанности друг к другу, верности двух будущих спутников жизни. Безусловно, эта сфера взаимного влечения - не сфера тела, не сфера физиологии, это именно романтическая любовь, сфера души, т. е. чувственного, эмоционального начала в человеке, хотя и сфера телесной близости соприсутствует с ней в виде инстинкта.

Можно предположить, что до грехопадения любовь жертвенная, любовь романтическая и сфера телесной близости (вспомним Божественное повеление людям плодиться и размножаться - Быт.1, 28) - были чертами единой любви. Но для описания человека поврежденного, онтологически разделенного, мы вынуждены в описании различных реалий употреблять различные термины. Одновременно с этим, следует подчеркнуть, что в рамках христианского брака, когда его участники имеют по-настоящему христианское сознание (образ мыслей) и ведут по-настоящему христианский образ жизни, благодатью Божией эта гармония, это единство восстанавливается. И в христианском браке гармонично и нераздельно соприсутствуют и духовное и душевное и телесное, и любовь жертвенная и любовь романтическая и та, следствием которой является рождение детей.

Вне всякого сомнения, романтической любви или влюбленности сколько бы прекрасным это чувство не было и сколько бы поэты не воспевали amor, недостаточно для создания по-настоящему счастливой и крепкой семьи. Господь говорит: «Без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15:5) и там, где нет христианской любви, там, где любовь человеческая не облагодатствована любовью Божественной, там любому начинанию человеческому, любому его союзу уготована участь дома, построенного на песке - «и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое» (Мф. 7: 27). И, собственно вне любви Божественной обоюдная симпатия может пройти или «наскучить» и тогда брак вполне может превратиться в «животный» союз и биологические животные сроки (зачатие, беременность и вскармливание ребенка), исчерпав себя, приведут его к неминуемому распаду. В то время как именно присутствие Бога в семье, наличие христианской жертвенной любви (т. е. христианского сознания мужа и жены) делает любовь романтическую «настоящей, единственной любовью» - той, которая «до гроба», той, которая «не перестает»! Христианский святой V века Блаженный Диадох говорил: «Когда человек ощущает Божию любовь, тогда он начинает любить и ближнего своего, а начав - не перестает.... В то время, как плотская любовь по малейшему поводу испаряется, духовная - остается. В боголюбивой душе, находящейся под Божиим действием, союз любви не пресекается, даже когда ее кто-нибудь огорчает. Это потому, что боголюбивая душа, согретая любовью к Богу, хотя и потерпела от ближнего какую-то скорбь, быстро возвращается к своему прежнему благому настроению и охотно восстанавливает в себе чувство любви к ближнему. В ней горечь разлада совершенно поглощается Божией сладостью». Марк Твен говорил более прозаично: «Ни один человек не способен понять, что такое настоящая любовь, пока не проживет в браке четверть века».

Мои оппоненты могут возразить мне, сказав, что в атеистические годы (эпоха СССР) люди в Бога не верили, в Церковь не ходили, однако семьи были крепкими. Это так и здесь я бы обратил внимание на имеющий чрезвычайную важность фактор воспитания. Как бы там ни было, но Советский Союз создавался людьми, воспитанными в парадигме христианских нравственных ценностей и этот благочестивый опыт, как и правильное воспитание, давали соответствующий нравственный стержень на несколько поколений вперед. Люди забывали Бога, но инерционно помнили «что такое хорошо и что такое плохо». Тяжелые годы становления СССР, Великая Отечественная Война слишком много отняли у людей, и было не до того, чтобы «разбрасываться любовью». Не надо забывать, что и Русская Православная Церковь была крепка, как Церковь мучеников и исповедников Христовых. Однако в более спокойные и сытые 70-е уже измена или развод были делами обыденными настолько, что в той или иной степени упоминания об этом стали достоянием шедевров советского кино («Москва слезам не верит», «Служебный роман» и др.). Конечно дело не только и не столько в спокойствии и сытости, сколько в том, что инерция благочестия постепенно исчезала, умирали те, кто знал Источник настоящей христианской жертвенной любви. В настоящее время любовь испытывается через потребительское отношение - люди ищут наслаждений, вечного праздника и не принимают трудностей, избегают ответственности.

Именно христианская любовь воспитывает подлинную ответственность и чувство долга, ибо именно они способны преодолеть очень многие проблемы взаимоотношений между двумя близкими людьми, которые неминуемо возникают в процессе становления любого семейного союза. Семейные отношения - это не сплошные «розовые облака», бывают и скандалы и охлаждения и задача по-настоящему любящих людей преодолеть, пережить эти «грозовые тучи», оставаясь при этом верными самым прекрасным минутам их взаимоотношений. Семья включает в себя такое сочетание обстоятельств, при которых личность проявляет себя в полной мере своего содержания, как положительного, так и отрицательного. И необходима христианская жертвенная любовь, чтобы научиться любить свою вторую половину иначе . Так появляется любовь не к иллюзорному человеку (которого зачастую еще до брака создает наше воображение или сама вторая половина, порой неосознанно, пускает в ход свои актерские таланты), а к настоящему, к подлинному! И вот как раз семья - это и есть тот организм, в котором две личности, которые были изначально чужими друг другу, должны стать единым целым с единым сердцем, едиными мыслями, по образу Святой Троицы, при этом не утрачивая своей личной неповторимости, но обогащая и дополняя друг друга.

Священник Александр Ельчанинов писал: «Мы думаем о себе, что все мы причастны этой любви: каждый из нас любит что-либо, кого-либо... Но та ли это любовь, которой ожидает от нас Христос?.. Из бесконечного количества явлений и лиц мы выбираем родственные нам, включаем их в свое расширенное «я» и любим их. Но стоит им отойти немного от того, за что мы их избрали, как мы изольем на них полную меру ненависти, презрения, в лучшем случае - равнодушия. Это человеческое, плотское, природное чувство, часто очень ценное в этом мире, но теряющее свой смысл в свете жизни вечной. Оно непрочно, легко переходит в свое противоположение, принимает демонический характер». В последние десятилетия мы все являемся свидетелями того, что разводящиеся супруги сетуют на то, что мол «не сошлись характерами». А ведь за этой пресловутой формулировкой скрывается то, что люди не способны решать элементарные межчеловеческие проблемы, не способны справиться с самым простейшим конфликтом, эти люди не умеют ничего: ни терпеть, ни прощать, ни жертвовать, ни слушать, ни говорить. Эти люди не умеют любить, не умеют жить!

Начиная с Эпохи Возрождения, с реставрации языческого мировоззрения и далее с конца XVIII века - первой половины XIX века, с вхождением в сознание европейцев антропоцентрических и атеистических идей, все более и более забывается о той любви, о которой мы говорили в самом начале - о христианской любви, любви жертвенной, о любви - уподоблении Богу! Именно этим, главным образом, характеризуется эпоха Возрождения, эпоха романтизма, когда посредством популярной литературы, театра (на тот момент чрезвычайно модного), разного рода светских мероприятий (балов, приемов) романтическая любовь культивировалась, как нечто абсолютное, самодостаточное и самоценное. Такая гиперболизация чувственной, человеческой любви с ее интригами, иллюзиями, страданиями, экспериментами, «треугольниками» привела к выхолащиванию духовного и нравственного содержания этого великого чувства. Любовь превращается в игру, в увлечение, в приключение, а иногда в психологическую патологию - в болезнь. Недаром Федор Михайлович Достоевский не без иронии замечал: «Влюбиться - не значит любить... Влюбиться можно и ненавидя». Вторая половина XX века - начало XXI века ознаменовала себя еще большей деградацией: на сегодняшний день под любовью между мужчиной и женщиной понимается иной раз чистая физиология, чисто животное сожительство, пошлое, утилитарное отношение к человеческой личности. Христианская вера уводит человека от утилитарного отношения к своему ближнему (когда человек оценивает иного исходя из того - как можно его использовать), а ведет его к жертвенному отношению. Подлинная любовь - это в том числе и способность терпеть отсутствие ее у других.

Чтобы разобрать эту проблему глубже, следует вспомнить, что если разум человека по своей природе бесстрастен, то сердце преимущественно является носителем страстей (не обязательно «страстей» в смысле греховных проявлений, но и чувств, эмоций). А поскольку романтическая любовь (или влюбленность) - это сфера именно сердца (или души), соответственно это богоданное чувство единства мужчины и женщины в особой степени подвержено разного рода искажениям, извращениям. Кстати в Библии уже описаны разного рода модули этого чувства: так, на примере Захарии и Елисаветы показана любовь самоотверженная. Но отношения Самсона и Далилы - любовь коварная, любовь-манипуляция, отношения Давида и Вирсавии - любовь порочная и греховная, любовь-болезнь. Последнее (любовь-болезнь) в наши дни широко распространена: многие наши современники глубоко несчастны, будучи неспособны устроить свою личную жизнь или хотя бы заиметь хоть сколько-нибудь продолжительные отношения. И это при том, что они бесконечно «до безумия» влюбляются, но их состояние очень напоминает болезнь.

Православному человеку известно название этой болезни - непомерная гордыня и, как ее следствие, - гиперболизированный эгоцентризм. Митрополит Антоний Сурожский говорил: «Любовь только тогда может давать, когда она забывает о себе». А вот что пишет по этому поводу православный психолог, доктор психологических наук Тамара Александровна Флоренская: «Пока человек ждет любви и внимания от других, живет этим, он никогда не удовлетворится, будет требовать все большего, и все ему будет мало. В конце концов, он окажется у разбитого корыта, как та старуха, которая захотела, чтоб служила ей рыбка золотая. Такой человек всегда внутренне несвободен, зависим от того, как к нему относятся. Этот свой источник любви и добра нужно открыть в себе самом. И открытие должно совершиться не в уме, а в сердце человека, не теоретически, а внутренним опытом». Один американский психолог Леланд Фостер Вуд как-то сказал: «Удачливый брак - это нечто гораздо большее, чем умение найти подходящего человека; это и способность самому быть таким человеком». И вот это очень важный момент - любить, а не ждать любви и всегда помнить - не я терплю, меня терпят!

О платоновском мифе

В наши дни бытует представление о том, что настоящую семью получится создать только со своей единственной и уникальной «второй половинкой». Иной раз некоторые романтичные мечтатели всю жизнь ищут эту вторую половинку, терпя неудачу за неудачей. Насколько такое представление о семье, как союзе мужчины и женщины соответствует христианским воззрениям? В данном случае мы имеем дело со стихийно цитируемым платоновским мифом об андрогинах. Согласно ему некие мифические перволюди, соединявшие в себе мужское и женское начала, возгордились своей силой и красотой и попытались напасть на богов. Те же в ответ произвели разделение в каждом из андрогинов на мужскую и женскую персону и рассеяли их по миру. И с тех пор люди обречены на поиски своей половины. Эта легенда, безусловно, красивая, романтическая, а самое главное - она отражает тот факт, что поиск спутника жизни действительно присутствует и порой этот поиск сопряжен скорее с разочарованиями, чем с удовлетворением. Однако, конечно, идея Платона не соответствует библейской картине устроения мира, в Священном Писании подобных идей мы не встречаем. Но все же надо отметить, что древнегреческий философ, хотя и был лишен Откровения, однако прочувствовал очень верные моменты. В частности, в его мифе мы слышим некий отголосок библейской истории первородного греха. И, наконец, правда Платона в том, что, действительно, существует фактор психологической совместимости. Перед тем, как двух космонавтов отправить в совместный полет соответствующие специалисты очень тщательно проверяют - насколько эти два человека способны бесконфликтно сосуществовать в рабочем пространстве. Подобные проверки проходят представители и других ответственных и опасных профессий.

И, действительно, если мы посмотрим на себя, на свою жизнь, то наверняка заметим, что есть люди (и прекрасные, казалось бы), которые остаются для нас просто знакомыми, а есть те, которые становятся друзьями. Это не объяснить исключительно факторами нравственного или рационального выбора! Бывает так, что красавец-студент вдруг выбирает в качестве своей невесты не мисс-университет, а какую-нибудь неприметную девчонку! «И что он в ней нашел?» - ворчат недовольные однокурсницы. А ему все ясно: «Нет никого прекраснее Матильды моей». Все мы знаем, что существуют люди нам симпатичные и не симпатичные (речь идет, в том числе, и о психологическом факторе). И это вне нравственных или эстетических категорий, это - нечто внутреннее. Разумеется, с точки зрения христианской нравственности и к первым и ко вторым мы должны относиться с любовью, т. е. быть преисполнены благожелания к ним. Но наличие симпатии, аспекты психологической совместимости - это факт. Именно этим, кстати, объяснятся тот момент, что Бесстрастный Бог - Иисус Христос имел любимого ученика Иоанна Богослова. Мы часто забываем, что Христос не только Совершенный Бог, но и Совершенный Человек. И, возможно, что Его человеческой природе в психологическом отношении был ближе именно апостол Иоанн, как ученик, последователь, друг. И в нашей жизни мы наблюдаем то же самое. Поэтому конечно, Господь для Паши С. не творит специально Машу Н., подразумевая, что сии два индивидуума могут создать семью только в случае уникальной встречи друг с другом и не с кем иным. Конечно, таких «назначений» Господь не делает, хотя Своим промыслом и направляет человека в правильную сторону. И решение, как и с кем создать семью - это решение в первую очередь самого человека, а не каких-то (пусть и Божественных) мистических перипетий. Конечно, семья не может быть создана людьми, которые не испытывают обоюдной симпатии или постоянно ругаются и спорят друг с другом. Люди встречаются, люди влюбляются, женятся, т. е. создают семьи с теми, к кому, во-первых испытывают симпатию и, во-вторых, с теми, с кем чувствуют психологический комфорт - с кем легко говорить и легко молчать. Это сложно объяснить словами, но это всегда чувствуется.

О «самом низшем»

В наши дни стихийно распространено языческое мнение о том, что исцеления заслуживает только маленькая «аристократическая» частичка человека («душа» или «дух»), все же остальное выбрасывается на «свалку» (в I-III вв. эту идею широко декларировали т. н. гностические секты). Христос же исцелил всего человека, не только душу, ум или совесть, а всего человека, в том числе и телесность. Даже то, что в светском обществе называли «самым низшим» - человеческую плоть - Христос вводит в Царствие Божие. Во Христе происходит преображение и духа и плоти, в отличие от плотоненавистнических, космоненавистнических гностических идей.

В этом отношении имеется потребность сказать слово об интимных отношениях. В Церкви (по причине, возможно, и невостребованности) не существует единого выверенного мнения касательно этого вопроса во всех его аспектах. Многочисленные церковные писатели современности высказывают различные суждения по этому вопросу. В частности, можно прочитать, что для христианина секс вообще неприемлем, что это принадлежность нашей греховной сущности, и супружеские обязанности существуют исключительно для деторождения и что такие желания (в лоне супружеской жизни) следует, по-возможности, подавлять. Однако, Священное Писание не дает никаких оснований полагать, что сами по себе интимные отношения есть нечто грязное или нечистое. Апостол Павел говорит: «Для чистых все чисто; а для оскверненных и неверных нет ничего чистого, но осквернены и ум их и совесть» (Тит. 1, 15). 51-е Апостольское правило гласит: «Если кто, епископ, или пресвитер, или диакон, или вообще из священного чина, удаляется от брака и мяса и вина, не ради подвига воздержания, но по причине гнушения, забыв, что все добро зело, и что Бог, созидая человека, мужа и жену сотворил вместе и таким образом клевещет на создание: или да исправится, или да будет извержен от священного чина, и отвержен от церкви. Так же и мирянин». Так же и правила 1, 4, 13 Гангрского Собора (IV в.) предполагают строгие прещения по отношению к тем, кто гнушается браком, то есть отказывается от брачной жизни не ради подвига, а потому, что считает брак (в частности и в аспекте интимных отношений) недостойным христианина.

Нигде в Священном Писании мы не можем прочитать каких бы то ни было суждений, из которых следовало бы, что Церковь в интимных отношениях видит что-то грязное, нехорошее, нечистое. В этих отношениях может происходить разное: и удовлетворение похоти и проявления любви. Интимная близость мужа и жены является частью сотворенной Богом человеческой природы, замыслом Божиим о человеческой жизни. Именно поэтому такое общение не может осуществляться случайно, с кем угодно, ради собственного удовольствия или страсти, но всегда должно быть связано с полной отдачей себя и полной верностью другому, только тогда оно становится источником духовного удовлетворения и радости для любящих. И, вместе с тем, не стоит сводить эти отношения исключительно к цели деторождения, ибо в таком случае человек становится подобным животному, ибо у них все точно так, а вот любовь есть только у людей. Полагаю, что супругов влечет друг к другу все-таки не желание, чтобы в результате этого влечения появились дети, а именно любовь и стремление быть совершенно едиными друг с другом. Но при этом, конечно же, высшим даром любви становится и радость деторождения. Именно любовь освящает интимные отношения, именно она позволяет человеку оставаться целомудренным. Святитель Иоанн Златоуст прямо пишет, что «разврат происходит не от чего иного, как от недостатка любви». Борьба за целомудрие - самая тяжелая борьба. Церковь устами святых отцов и даже устами Священного Писания пользуется этими отношениями как неким образом для изображения более возвышенной любви, любви между человеком и Богом. Одна из самых прекрасных и удивительных книг Библии - это Песнь Песней.

Известный педагог протопресвитер Василий Зеньковский оставил нам такие слова: «Тонкость и чистота взаимной любви не только не стоят вне телесного сближения, но наоборот, им питаются и нет ничего добрее той глубокой нежности, которая расцветает лишь в браке и смысл которой заключается в живом чувстве взаимного восполнения друг друга. Исчезает чувство своего "я" как отдельного человека... и муж, и жена чувствуют себя лишь частью какого-то общего целого - один без другого не хочет ничего переживать, хочется все вместе видеть, все вместе делать, быть во всем всегда вместе».

Зачем нужна гражданская регистрация, если можно засвидетельствовать свои отношения перед Богом?

И, действительно, многих молодых людей несколько смущает тот факт, что Таинство Венчания в Церкви может произойти только в случае наличия документа, подтверждающего гражданскую регистрацию семейного союза. Спрашивается, неужели Богу нужны какие-то штампы? И если мы даем обет верности друг другу перед Богом, то на что нам какие-то печати? На самом деле этот вопрос не такой сложный, как кажется. Просто нужно понять одну простую вещь. Человек в этом мире ответственен не только перед Богом, но и перед окружающими его людьми и первое невозможно без второго. Семья состоит минимум из двух персон, а в перспективе состав семьи может увеличиться и до трех, четырех, пяти, шести, семи и т. д. человек. И в данном случае семья - эта часть общества и общество должно знать, что это его часть, что это именно семья (в смысле «мама-папа-я»). Ведь общество предоставляет семье определенный статус, определенные гарантии (в аспектах распоряжения и наследования имущества, образование, медицинское обслуживание детей, материнский капитал), а, соответственно, данные люди должны засвидетельствовать перед обществом: «Да, мы хотим быть семьей». В случае, если эти два человека утверждают, что не чувствуют своей взаимосвязи с обществом и отрицают вышеназванные обоюдные обязательства (по типу: «да нам плевать»), то в таком случае они должны полностью и бескомпромиссно отказаться от всех видов общественных связей и социальных услуг (грубо говоря - уйти отшельниками в глухие леса). Но они же этого не делают. А значит, в самой основе их позиции лежит лукавство. Будучи неспособны ответствовать перед людьми, лукаво относясь к общественным обязательствам, смогут ли эти люди ответствовать перед Богом? Очевидно, что нет. Во что же тогда превращается для них Таинство Венчания? В театральную постановку? До 1917 г. именно Церковь юридически регистрировала брак (браки инославных и иноверных регистрировали их религиозные общины), но в советскую эпоху эту обязанность выполняли Органы записи актов гражданского состояния (ЗАГСы). И Церковь не противопоставляет Себя государственному устройству и, соответственно, церковное венчание браку государственному, и первое является закреплением второго, его венцом. Если же «домостроители» не способны возвести фундамент, то не рано ли им возводить купол?

Говоря о семье, хотелось бы закончить вот на чем. Церковь в своей литургической традиции совсем не говорит, что семья - это легко. Скорее наоборот. Таинство, в котором Господь благословляет мужчину и женщину называется «Венчание». Слово «венчание» и «венец» - однокоренные. О каких венцах идет речь? О венцах мученических. Когда священник во время Таинства Венчания второй раз обводит молодоженов вокруг аналоя, то возглашает: «Святые мученики!» А в одной из молитв священник, обращаясь к Господу, просит Его сохранить супругов, как «Ноя в Ковчеге,.. как Иону в чреве кита,.. как трех отроков в огне послав им росу с неба» и т. д. Требования в отношении семейных обязательств (в частности, запрещающие разводиться) Самого Иисуса Христа показались апостолам настолько строгими, что некоторые из них в сердцах воскликнули: «если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться». И, тем не менее, христианский опыт свидетельствует, что настоящую радость человеку дает не то, что просто, а то, что сложно! Известный французский католический писатель Франсуа Мориак как то заметил: «Супружеская любовь, которая проходит через тысячу случайностей, самое прекрасное чудо, хотя и самое обыденное». Да, семья - это сложно, да это путь, состоящий из испытаний и даже соблазнов, но своим венцом этот путь имеет неописуемую благодать. И все мы это знаем, вспоминая еще те, крепкие, настоящие семьи наших предков, которые преодолевали все трудности и препятствия и являли собой образец по-настоящему любящих, счастливых людей.

Катафатическое богословие (от греч. καταφατικός, «утверждающий») - совокупность теологических принципов, постулирующих познание Бога через понимание того, чем, или вернее, кем Он является .

В конце прошлого года Издательство Сретенского монастыря выпустило книгу - сборник бесед и писем греческих духовников. Предлагаем нашим читателям фрагмент этой книги - статьи известного проповедника архимандрита Андрея (Конаноса). Любовь, оскудевающая в нашем мире и неправильно понимаемая, - одна из главных тем лекций и бесед архимандрита Андрея.

Любовь и свобода всегда вместе

«Я люблю своего ребенка», - говорит одна мать. И пятьсот раз на дню названивает ему. «Я это делаю из любви, чтобы узнать, как у него дела, где он». Но это не так. На самом деле она просто не выносит, когда ее ребенок уходит от нее. Она не выносит, когда ее ребенок ускользает из ее поля зрения и открывается для собственной жизни. «А с кем ты? А почему ты задержался? А что это я слышу вокруг тебя? Кто это говорит? А кто та девушка?» Это чистой воды подозрительность и болезненное отношение. И, разумеется, никакая не любовь. Потому что любовь есть жертва. Это «я хочу, чтобы ты расправил свои крылья, я желаю тебе блага».

«Ему должно расти, а мне умаляться» (Ин. 3: 30), - сказал святой Иоанн Креститель, когда увидел Господа. Я люблю Господа. И поскольку я люблю Его, меня не смутит находиться на расстоянии от Него. Потому что куда бы я ни направился, от Него исходит такой свет, что больше нет ни расстояния, ни тени. И я всегда буду пребывать во свете, покуда люблю Его. Поэтому я готов идти куда угодно и быть там, куда Он меня поставит. Я радуюсь Тому, Кого люблю. Я люблю Его, и пускай кажется, что я гасну и исчезаю. Я люблю Его и издалека, я чувствую это своим сердцем. Я оставляю место для другого, чтобы он мог дышать, мог двигаться и чувствовать себя свободным. Меня не задевает, если он беседует с другими. Меня это не подавляет, не смущает, я не ревную и не мучаюсь.

А знаешь, как это действует на человека? Он больше станет любить тебя и не отдалится от тебя. Почему? Да потому что ты позволяешь ему это сделать. А когда ты даешь человеку возможность отдалиться, он этого не делает. Когда ты тащишь его к себе силой, настаиваешь, ты добиваешься противоположного. Понимаешь? Так случается в наших отношениях с разными людьми. Ты это видишь и на примере своих собственных отношений. Ты говоришь: «Я ревную моего мужа, я не могу, я страдаю…» Но если ты его любишь, то взгляни на себя. И сперва обрети свою собственную красоту, которая наполнит тебя ощущением безопасности и покоя. А потом научись любить своего мужа по-настоящему, молиться о нем и чувствовать то, что чувствует он. То есть постоянно спрашивать себя: «А то, что я делаю сейчас, это ему приятно? Вот то, что я сейчас ему докучаю, его утомляю, давлю на него, это ему приятно? То, что я становлюсь душепринудительницей (или принудителем), приятно моему мужу (или моей жене)?»

Когда ты читаешь Евангелие, не читай его формально. Но постоянно спрашивай себя: а где в том, что сказано здесь, - я? Что имеет отношение к моей жизни? Христос говорит: «И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» (Лк. 6: 31). Привнеси эту истину Христову в свою жизнь и задумайся: а тебе бы это понравилось? Тебе понравилось бы, к примеру, всякий раз, когда ты идешь погулять и пообщаться с другом, немного пожить своей жизнью, или идешь пройтись один, тебе бы понравилось чувствовать, что за тобой постоянно следят и в чем-то тебя подозревают? Зачем ты идешь туда? Почему ты меня оставляешь? Ты что-то недоговариваешь… Почему ты тайком разговариваешь по телефону? Почему ты отвернулся туда? Почему ты прервал свой разговор? Подозрения, подозрения, подозрения… Но таким образом ты ничего не добиваешься. Любовь и свобода всегда идут вместе.

Скажи: “Я люблю тебя и предоставляю тебе свободу”. Бог поступает именно так

Скажи: «Я люблю тебя и предоставляю тебе свободу делать то, что ты хочешь». И человек тебе ответит: «Вот это настоящая любовь! Ты так относишься ко мне, что я хочу быть с тобой, потому что ты меня уважаешь!»

Во всяком случае, Бог поступает именно так. Он уважает нас в каждый миг нашей жизни. Он предоставляет нам свободу передвижения. И не мстит нам. Он позволяет тебе совершить твой грех, отдалиться от Него, и что Он говорит тебе? Каждый день восходит солнце и светит всему миру! Солнце - это любовь, правда же? Каждый день, когда восходит солнце, Господь словно снова говорит тебе: «И сегодня опять Я полон любви к тебе. Я дарю тебе новый день. Не просто для того, чтобы ты съел свой завтрак и начал день в радости и так далее, но для того, чтобы ты принял это и задумался: то, что я жив и сегодня, означает, что Господь любит меня». Меня. Меня, который вчера утопал в своем эгоизме, злобе, ревности, мстительности, любопытстве, осуждении. Я соделал многое, что удовлетворяло мой нарциссизм, мое себялюбие, мои пороки. И несмотря на это, Христос снова воссиял Свое солнце, и я увидел свет и новый день!

Что всем этим говорит Христос? «И сегодня снова Я люблю тебя. Пускай вчера ты был тем, кем ты был. Но сегодня Я даю тебе возможность сделать свой выбор снова». Христос говорит: «И когда идет дождь, он не различает и падает на добрых и на злых». Он орошает всех. Он орошает все дома, все луга. Дождь падает на всех и на все. Ты видишь? «Будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд» (Лк. 6: 36). То есть имей милосердие, сострадание и любовь ко всем, доброту и понимание. Какие замечательные это качества!

Любовь никогда не ранит

Однажды ты мне сказал: «Я ранен любовью. Я полюбил и был ранен». Я не знаю, помнишь ли ты, что я тебе ответил? Не от себя, но из своего жизненного опыта и из того, что прочел и видел: любовь сама по себе не ранит никогда. Любовь - это жизнь. Любовь - это свет и дыхание нашего сердца. Это мощная циркуляция крови. Когда ты любишь, то ощущаешь, как кровь приливает в твой мозг, в твое сердце, в твои клетки. Ты наполняешься жизнью, когда любишь. Любовь не ранит тебя. И несмотря на это, я верю тебе, когда ты говоришь, что «ранен». Но не любовью. А несбывшейся надеждой на то, что и тебя полюбят, когда полюбил ты, на то, что и ты будешь вознагражден взаимной любовью. Поэтому ты был ранен, ожидая того, чего не получил. Этим ты и был уязвлен.

Когда же ты поймешь, что любовь, истинная любовь, не просит, не ждет воздаяния, тогда ты не станешь так огорчаться. Ты будешь спокоен и в том случае, если получишь воздаяние и если его не получишь. Если твоя любовь окажется взаимной, тебе непременно будет радостно и хорошо (и, разумеется, это лучший вариант!). Но если она останется безответной, ты тоже не станешь страдать. Я не имею в виду, что нужно быть бесстрастным, безразличным и твердым как камень. Я не хочу, чтобы тебе не было дела до того, любят тебя или нет. Ты человек, а человеку естественно радоваться, когда его любят. К примеру, ты приготовил вкусную еду и хочешь, чтобы тебе сказали: «Как вкусно!» Ты радуешься не только тому, что тебя похвалили за приготовленное кушанье, но чувствуешь, как под этим предлогом - благодарности за еду - еще и любят тебя. Через еду ты просишь любви, хочешь дать, чтобы получить. И, не получая благодарности, страдаешь. Это случается часто и по многим поводам. «Ты видишь, он на меня не взглянул! Смотри, он со мной даже не поговорил! Жаль, он не ответил, значит, он меня не любит!»

Остро ощущаешь боль, когда тебя никто не любит? Это потому, что ты еще не почувствовал себя любимым Богом

Что происходит? Почему ты так остро ощущаешь боль, когда тебя никто не любит? Я думаю, потому, что мы еще не почувствовали себя любимыми Богом. Если бы мы постоянно чувствовали ласку, прикосновение Христово к нашему сердцу, все было бы иначе. Представь сейчас в уме, в сердце как некую умозрительную схему, что твое сердце держит в Своих руках Христос. Или что Христос прикасается к тебе Своими руками, к твоему сердцу, непрерывно ласкает его. Ласкает нежно и говорит: «Я здесь, Я здесь. Я тебя люблю, люблю. Я тебя принимаю. Я говорю тебе, что ты ценен для Меня, потому что Я даю тебе эту ценность, ведь Я сотворил тебя. Я забочусь о тебе. Я очень люблю тебя и от всего сердца хочу поддерживать тебя в жизни, давать тебе и дальше все те дары, которые даю. Я постоянно рядом с тобой, постоянно».

Ты можешь это почувствовать? Когда ты почувствуешь, что все это исходит от Христа и питает твою душу, что ты возлюбленный Им человек, любимое творение Божие, тогда ты гораздо больше будешь насыщаться любовью, твоя душа преисполнится, а сосуд твоего сердца перельется через край! И тебя уже не будет волновать, дарят ли другие тебе любовь и признание, чтобы этим наполнить душу. Твоя душа уже будет наполнена. А когда люди станут проявлять к тебе любовь, ты скажешь: «Я вам очень благодарен», ты будешь рад братской любви и общению с другими. Ты будешь наслаждаться общением, теплым взглядом и поцелуем другого, его объятием. Ты будешь радоваться всему этому, потому что ты человек. Но у тебя появится чудесная возможность и привилегия не смущаться, когда тебе любви не дадут. Потому что твое сердце и твой ум будут прикованы к исключительной ценности, которую дает тебе Христос! И ты услышишь в себе голос Христа, Который говорит тебе: «Я люблю тебя. Я люблю тебя». Твой Творец, твой Создатель, Бог, Который совершенно бескорыстен, Христос, любовь и искренность Которого в Своем отношении к нам несомненны, Который может нас спасти и нас животворить!

Ты хочешь, чтобы люди любили тебя, потому что ты человек. Ты справедливо этого хочешь. Но не жди многого от их любви, потому что в какой-то момент она закончится. В какой-то момент другой устанет. Твой муж встает утром, идет на работу, и ты теряешь его на долгие часы. Одни молодые люди, которые только что поженились, сказали мне: «Ах, как нам не хватает любви! Мы расстаемся, встречаемся поздно вечером, весь день мы порознь». Ты видишь? Любить и ощущать любовь другого, разумеется, можно, но непрестанно ощущать общность, которая дает тебе ценность, без Бога невозможно. А тут Сам Бог весь день и всю ночь рядом с тобой и тебя животворит. И когда ночью ты просыпаешься и жаждешь нежности, теплоты, ты хочешь поговорить, ты видишь рядом с собой своего мужа, ты видишь жену, но ты не можешь разделить с близким человеком твое чувство, потому что он или она спит. Но вот проходят минуты, и ты решаешься разбудить того, кого любишь. Ты спрашиваешь: «Скажи, ты меня любишь?» И слышишь в ответ: «Ты что, с ума сошла, посмотри на часы! Посмотри, сколько сейчас времени, а ты спрашиваешь, люблю ли я тебя! Ну хорошо, люблю, люблю, только давай уже спать! Мне в семь утра вставать!» Ты видишь? Он тебя любит, но не может тебе этого сказать, если ты разбудишь его в два или в три часа ночи. А Господь говорит тебе о Своей любви всегда. Любовь Бога - это та любовь, которая дает тебе ценность, она постоянно присутствует в твоей жизни.

Когда хлопает дверь, когда твой муж говорит тебе «Пока!» и уходит, или ты прощаешься с ним и закрываешь за собой дверь и уходишь из дома, и идешь на работу, и отправляешь детей в школу, эта любовь и эта ласка все время пребывают с тобой.

Если бы ты это чувствовал, то ощущал бы себя царем. Богатым властителем и важным человеком, исключительной личностью. Не эгоистически, но с чувством, что «я дитя Небесного Царя! Я дитя Бога и творение любви Христовой. Я имею ценность. И если все будут плевать в меня, станут меня ненавидеть, будут желать мне зла, мой Бог, Он все равно любит меня. Меня любит Тот, Кто достоин того, чтобы меня любить. Тот, любовь Которого несомненна и истинна, она держит меня в этой жизни и дает мне жизнь». Если ты поймешь это, то не будешь столь легко раним, не станешь переживать понапрасну. Ты обратишь свой ум к возлюбленному Господу, возлюбленному Христу. Ты ощутишь любовь Христову в своем сердце, и никакая человеческая любовь не смутит тебя. Если тебе ее дадут и если тебе ее не дадут. Знаешь, как это прекрасно! И тогда произойдет чудо: ты начнешь привлекать и человеческую любовь тоже. Потому что станешь человеком свободным. Ты не будешь больше нервным и докучливым, взвинченным и подавленным. Ты будешь приятен всем.

Без риска нет любви

Я знаю одну мать, которая очень любит своих детей. Ей так их недостает рядом! Но у одного есть мотоцикл, и он все время пропадает из дома, поздно возвращается. Другой путешествует. Третий ездит в паломничества. Еще одна дочь хочет одного, другой сын делает другое… Эта мать так любит своих детей, и ей так бы хотелось проводить бесконечные часы рядом с ними! Она может так многое дать им, рассказать. Но она предпочитает любить их и уважать. Она глубоко ценит их выбор! Ее всеобъемлющая любовь многому меня научила.

Ты все правильно поняла - я говорю именно о тебе. Да, сейчас я говорю с тобой. Не сомневайся и не переспрашивай себя. Иной раз ты слушаешь меня, и тебе приходят на ум мысли: неужели это он обо мне? И сама себе отвечаешь: «Да нет же, он не меня имеет в виду, потому что я не такая добрая, не такая смиренная…» Да, я имею в виду именно тебя! Этот твой дар очень тронул меня и многому научил. Я помню, как ты разрешила своему ребенку купить мотоцикл, хотя в душе ты этого очень не хотела. Ты все время переживаешь, как бы с ним чего не случилось, но понимаешь, что любовь есть преодоление. Нет любви без риска. Так не бывает, чтобы в жизни все было просчитано и известно.

Скажи: “Я не могу давить на моего ребенка и преследовать его. Я просто буду продолжать любить его”

Любовь - это прыжок в неизвестность. Это когда ты говоришь: «Ну что поделать! Я ему говорю, говорю, а он не хочет меня услышать! Что я могу сделать для своего ребенка? Единственное, что я могу, это продолжать его любить! Я не могу давить на моего ребенка и преследовать его. Я просто буду продолжать любить его дальше!» И это словно незримый покров любви, словно теплое покрывало деликатной заботы. Оно, невидимое, но сущностное, покрывает душу ребенка. И ребенок это чувствует. Он чувствует любовь. Любовь, которую ему даришь ты. Это лучшая инвестиция, лучшая тактика.

Я сам не выношу давления. Я не могу давить на людей и не терплю, когда давят на меня. Я не могу смотреть на то, как прессингуют, со стороны. Это меня очень расстраивает. «Мы, отче, все вместе были в церкви». Эти слова произносят родители с гордостью, но если ты внимательно вглядишься в лица членов этой семьи, то увидишь, что половина из них довольны, а остальные удручены и раздражены. Потому что они пошли в храм в результате насилия. И это уже не любовь. «Но, отче, почему вы так говорите? Посещение храма - святое дело, а вы говорите, чтобы я не приводила детей в церковь!» Да, говорю, но и Сам Господь уважает выбор человека по бесконечной к нему любви.

Когда наступает воскресное утро и никто из большого многоэтажного дома не идет в церковь, Господь не лишает света этот квартал города. Он снова дает людям свет. Он снова орошает их дождем. Его дары не прекращаются. Бог не мстит, Он любит. Потому что и эти люди пребывают с Богом. Обратите внимание на то, что я вам скажу сейчас: с Богом у людей проблем нет. У них есть большие проблемы со мной, с тобой, с нашими взаимными претензиями, давлением и надоедливостью.

«Но я ради его же блага сказала! Но я ради его же блага говорю ему, чтобы он постился, и тайком ставлю ему святую воду, и тайком подложила ему антидор, а он его отшвырнул и сказал: “Забери, я не переношу этого!” Что плохого я сделала? Все это по любви!» Это ты сделала по любви? Тогда почему же получилась вся эта буча в доме, если ты это сделала по любви?! А ты не задумывалась: может, твоя любовь только называется любовью, но не имеет ее свойств? Недостаточно держать в руках табличку с надписью «любовь». Любовь должна исходить из сердца. А кажется, что из твоего сердца исходит одно равнодушие. Любовь - это не равнодушие. Любовь - это уважение и свобода.

Я уже говорил о матери, которая разрешила своему ребенку купить мотоцикл. Эта мать не равнодушна, нет! Она очень любит своего сына и закутывает его в свою молитву. Она дает ему уйти, но закутывает его в свою молитву. Она обволакивает его своей молитвой. Она одевает его своей молитвой и любовью. И в тот час, когда она говорит ему: «Ступай!», от нее исходят волны. Волны любви, тепла, доброты, молитвы. Она это делает, позвольте сказать, как Бог. Потому что ее поведение божественно. Именно таковы обычаи Бога. Ты уходишь от Него, но солнце Божие начинает светить в твоем сердце.

Бог говорит: «Иди! Я буду давать тебе тепло, чтобы ты умилился и перестал сопротивляться, как пастух в сказании о Борее и Солнце». Ты помнишь, как заключили пари Солнце и Борей, кто из них сильнее и сможет снять пиджак с одного пастуха? Вот стал дуть Борей, и чем сильнее он дул, тем сильнее съеживался пастух и все больше закутывался в свою одежду. Он сопротивлялся. Ведь чем больше ты создаешь в душе другого человека холод, тем больше тот обороняется, противостоит, делает тебе наперекор. А когда ты источаешь любовь, все меняется. Что же дальше говорится в сказании? Что вслед за Бореем пришло и засияло Солнце! Разомлел пастух, согрелся и снял свой пиджак.

Полюби себя, и полюбишь брата

Такова любовь. Трудная она штука. Итак, послушай теперь, что тебе делать, и мы закончим. Что делать? Полюбить меня! Это первым делом. Знаешь почему? Потому что я чувствую, что сегодня я провел эфир неудачно. Но если я буду знать, что ты меня любишь, я успокоюсь. Ты знаешь, ведь и у меня есть неуверенность. Она есть у каждого из нас. Мы постоянно спрашиваем себя по любому поводу: «А нас любят? А все ли с нами в порядке? А нас похвалят или нет?» В душе мы все и всегда остаемся детьми.

Даже и священник, если он вырезал лучину и кому-то показал ее, хочет услышать доброе слово: «Как хорошо у тебя получилось, батюшка! Просто прекрасно, мне так понравилось!» Это называется ободрением. Это не эгоизм. Ласка - не эгоизм, ласка, которую ты приносишь душе другого. Мы порой подменяем понятия, мы становимся черствыми. И эту черствость называем аскезой. Мы ведем себя неприступно и эту неприступность называем трезвением. Мы «само трезвение и молитва», а в действительности мы неприступны и черствы. Человек идет к нам, он хочет до нас дотронуться, но это словно прикоснуться к колючкам кактуса. И он уходит. Знай, наш вид и поведение подобны колючкам кактуса. Мы же полагаем, что это делает нас великими аскетами, старцами наших дней. Нет, это не любовь. И не аскеза.

Аскет - сладкий человек. По отношению к себе он аскетичен, но в то же время он любит себя. «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22: 39), - говорит Христос. Возлюби ближнего своего, как самого себя. Тут нет глагола, но он подразумевается. О чем эти слова? Возлюби своего брата точно так же, как ты любишь самого себя. Ты обращал на это внимание? Бог хочет, чтобы ты любил самого себя. В другом месте, конечно, Он говорит, что надо возненавидеть свою душу. Что имеется в виду там? Что ты должен возненавидеть страсти своего сердца, злобу, которая живет в тебе. То есть увидеть свой эгоизм и его возненавидеть. Но это не означает того, что нужно ненавидеть самого себя, потому что твой эгоизм - это не то же самое, что ты сам. Ты сам - это то, что сотворил Бог. А Бог эгоизма не создавал. Бог не давал тебе зла. Бог не давал тебе твоих слабостей. Они появились во время твоего взросления, твоего воспитания, шествия по жизни, они выросли из всего того, что ты пережил. Иначе говоря, чтобы суметь полюбить своего брата, как самого себя, необходимо вначале полюбить себя.

Теперь кое-что еще, и я закончу. Задумайся о тех людях, которых по какой-либо причине ты недолюбливаешь, которым нет особого места в твоем сердце. Ты говоришь мне порой: тот-то повел себя со мной скверно, и я имею на него зуб за это. Задумайся о таких людях в твоей жизни: о родственниках, о теще, которая была болтлива, вмешивалась в твою семейную жизнь и не выполняла своих обещаний. Или подумай о своей невестке, которая оговорила тебя. Подумай о них. Ведь есть такие, правда же? Может, это один, два, три человека. Подумай о них и помести их в свое сердце. И почувствуй, как ты своим сердцем обнимаешь их, принимаешь их глубоко, делаешь их своей компанией, приводишь к Богу и оставляешь их в Его присутствии и свете и говоришь: «Господи, этих людей, этого человека…» Ты не можешь этого произнести, а? Тебе трудно. Но ты не отказываешься. Постарайся же сделать это, как бы трудно тебе ни было. Возьми этого человека и скажи Богу: «Боже мой, помилуй его, помоги ему. А прежде помоги мне, черствому человеку». Так скажи: «Я не могу его полюбить! Скажи мне, Христе, что Ты чувствуешь относительно него? Помоги мне, Христе мой, полюбить его, как любишь его Ты! Потому что Ты, Господи, любишь его, ведь так?»

Христос снова не произносит ни слова. Меня трогает это молчание Христово. Христос молчит, потому что Он снова на Кресте, Он молча взирает на нас. Сейчас Христос не говорит, но я помню, как тогда Он сказал на Кресте: «Отче, прости им» (см.: Лк. 23: 34). И на Кресте Он источал любовь. В последние мгновения Его жизни вся наша злоба была аккумулирована на Нем. Мы принесли Ему всю нашу злобу, а Христос и на нее отвечал любовью, прощением, добротой, благоутробием. Так поступай и ты. Скажи: «Христе мой, тот, кто причинил мне зло, та, которая меня обидела, тот, кто меня разлучил, та, которая причинила мне боль, - что бы они мне ни сделали, и даже самое ужасное… я прошу Тебя, помоги мне, чтобы мое сердце стало подобным Твоему. И дай всем тем, кто причинил мне боль и мне навредил, дары Твоей любви. Дай им здоровье, дай им радость, дай им доброту, дай им друзей и подруг, дай им прекрасную жизнь. Не мсти никому, Господи. И если я проклял своего недоброжелателя и пожелал ему, чтобы с ним случилось что-то плохое, и узнал, что с ним что-то произошло, и возликовал в душе, все это, Господи, перемени! Измени меня, Господи, соделай мое сердце подобным Твоему, научи меня любить так, как любишь Ты. Иначе я не христианин. Иначе даже если я все исполняю, обо всем могу поговорить, обсудить церковные темы, догматические, святоотеческие, монашеские, если говорю я прекрасно, но этого не делаю, - как предстану пред Тобой? Что скажу? Что скажу, если я не научусь любить?»

Когда кто-то тебя огорчит, призови того человека, который навредил тебе, в своей молитве и попроси его молитв

Сделай и кое-что еще. Когда кто-то тебя огорчит, призови того человека, который навредил тебе, в своей молитве и попроси его молитв, чтобы у тебя все наладилось. Сделай то, что сделал святой Зосима, когда узнал о том, что кто-то его обвинил. А тот, кто обвинил его, знаешь, что говорил несколькими днями раньше? «Отец Зосима, я очень тебя люблю». И говорит ему отец Зосима:

Ты любишь меня теперь, потому что все между нами хорошо. А если произойдет что-то странное, будешь ли ты тогда меня любить?

Тогда, отче, не знаю.

Я же, чадо мое, буду любить тебя, как бы ты со мной ни поступил! И не только сейчас, когда ты меня любишь и я люблю тебя, но и в будущем, если ты изменишься по отношению ко мне, я буду продолжать тебя любить.

Так и произошло. Этот человек оклеветал святого Зосиму и говорил скверные вещи в его адрес. Святой Зосима узнал об этом, но в его сердце не произошло никакой перемены. Он продолжал любить. И когда однажды у святого заболел глаз, знаете, что он сделал? Он перекрестил глаз и говорит: «Христе мой, молитвами моего брата, который клевещет на меня, исцели мой глаз». И любовь сотворила чудо: глаз стал здоровым.

Так зачем же ссориться? Зачем не прощать? Мы просто глупцы! Не любить другого - это глупость

Поступай так и ты, и все у тебя будет хорошо. Потому что порой мстительность, ненависть, проклятия и возмущение ведут нас к заболеваниям. Врачи постоянно говорят о том, что рак и разные другие заболевания: язвы, желудочное кровотечение, гипертония, давление - бывают вызваны душевным напряжением. Что такое душевное напряжение? Его корень - в недостатке любви. Ты чувствуешь в другом своего неприятеля. Ты не чувствуешь, что вы - одно, что мы все - одно. Мы не враги. Зачем нам разлучаться? Зачем нужны разделения? Через сто лет где будешь ты и где буду я? Где все мы будем перед Богом? Так зачем же ссориться? Зачем не любить друг друга? Зачем не прощать? Мы просто глупцы! Не любить другого - это глупость. А любить - это великий ум, мудрость и святость. Любить - это божественно.