II Ватиканский Собор (1962-1965) считается самым значительным событием в Римско-Католической Церкви, который привел к самым радикальным реформам в ее истории. Собор был созван по инициативе папы Иоанна XXIII с целью приспособления Церкви к нуждам и реалиям современного мира. В результате должна была возникнуть открытая миру Церковь.
II Ватиканский Собор
В 1959 году, через 3 месяца после своего избрания на престол, Папа Иоанн XXIII впервые сделал официальное объявление о своем намерении созвать новый Вселенский Собор Католической Церкви. Главными задачами Собора он назвал обновление Церкви и её разумная реорганизация, оживление религиозной жизни, а также выделил экуменический аспект.
.jpg)
Папа Иоанн XXIII
Это решение было неожиданным, потому, что, во-первых, на момент избрания кардинала Ронкалли папой в 1958 году ему уже было 76 лет. Учитывая такой возраст, никто не ожидал никаких изменений во время его понтификата. Во-вторых, потому, что для созыва не было никаких явных причин. И вообще проведение вселенских соборов было большой редкостью. После Тридентского собора (1545-1563) был еще только один - Первый Ватиканский (1870). На нем было принято решение о непогрешимости папы, после чего сам смысл проведения любых соборов ставился под сомнение: если есть непогрешимый папа, зачем ему еще собор епископов для выработки догматических решений? Так, самым важным догматическим решением в католической церкви XX века было определение догмата о телесном вознесении Марии (1950). И этот догмат был провозглашен лично папой, без коллегиального обсуждени. Тогда зачем соборы?
Было заявлено, что созываемый Собор не будет вводить новые догматы церкви, а должен провозгласить идею «aggiornamento» («осовременивания», «обновления» Церкви), провести в жизнь революционные литургические и канонические реформы.
Чтобы говорить о самом Соборе, нам нужно понять, что происходило в Католической Церкви до Собора. Начиная с XVI-го века, католичество постигала одна неудача за другой. Во время Реформации католики потеряли Север и частично центр Европы. Позднее в католических странах, особенно во Франции, распространились идеи Просвещения, а в 1789 году произошла антирелигиозная по своей сути Французская революция. Католичество было вынуждено уступать не только идейно, но даже территориально: в 1870 году прекратила существование Папская область, и вся она, включая Рим, стала частью Италии. Папе остался только маленький Ватикан. Естественно, за это время было и немало успехов - начиная с Контр-реформации и заканчивая католическими миссиями. Но в целом картина была такова, что прежний католический мир все больше охватывали чуждые ему идеи. Церковь была сосредоточена исключительно на себе: на защите от протестантизма, модернизма, марксизма и т.д. Это было время массового отхода людей и в Западной Европе, и в Северной и Латинской Америке, от регулярного участия в церковной жизни. Видные деятели Католической Церкви отмечали, что современные люди научились жить без церкви и без Бога. Никого особо не волновало, что говорит Ццерковь. Церковное учение и мораль казались неинтересными и устаревшими. Это было характерно не только для протестантских церквей, но и для католической, особенно в Центральной Европе. Отношение мира к церкви было не лучшим. Это было время настоящего духовного кризиса, храмы пустели.
В этих условиях Католической Церкви надо было реагировать на то, что происходит. Перед новым Собором стояла задача вернуть католическую церковь в общественную жизнь.
На подготовку собора ушло около трех лет.
Второй Ватиканский собор открылся 11 октября 1962 года в соборе святого Петра. На открытии присутствовало 2540 участников. Присутствовали наблюдатели от других христианских церквей: православные, англикане, старокатолики и др. Среди них были представители и Русской Православной Церкви: протопресвитер Виталий Боровой и архимандрит Владимир Котляров.
На Собор прибыли епископы со всего мира и с разными взглядами. Условно их можно было разделить на прогрессивное большинство и консервативное меньшинство. При этом документы, как правило, принимались подавляющим большинством.
.jpg)
При обсуждении первых проектов возникла достаточно острая дискуссия между двумя основными направлениями. Разногласия между прогрессистами и консерваторами были исключительно острыми, и Собор зашел в тупик. В итоге все проекты вернули в подготовительные комиссии для доработки. Таким образом, на первой сессии ни по одному вопросу не удалось прийти к решению.
Работа Собора была прервана смертью Иоанна XXIII и выборами нового папы, которым стал кардинал Монтини, взявший имя Павел VI. Иоанн XXIII давно рассматривал Монтини как своего главного преемника. Зная, что неизлечимо болен, он незадолго до смерти возвел его в сан кардинала. Папа Иоанн XXIII скончался 3 июня 1963 года . 21 июня 1963 года был избран новый папа Павел VI . Вторую сессию Ватиканского собора (29 сентября — 4 декабря 1963 года) открывал уже он.
.jpg)
Папа Павел VI
В рамках Второго Ватиканкого Собора состоялось 4 сессии, 168 генеральных конгрегаций.
В целом на Соборе было принято 16 документов на более чем 700 страницах (4 конституции, 9 декретов и 3 декларации):
Конституции:
1. «Sacrosanctum Concilium» — Конституция о Божественной Литургии
(этот документ значительно упростил католическое богослужение и разрешил богослужение на национальных языках)
2. «Lumen gentium» — догматическая Конституция о Церкви
(самый значительный богословский документ Собора, который допускает, что вне границ Римско-католической Церкви существуют элементы спасения)
3. «Gaudium et Spes» — пастырская Конституция о Церкви в современном мире
(в этом документе подчеркивается, что Церковь не считает себя связанной с какой-либо политической, экономической или социальной системой - социализмом или капитализмом)
4. «Dei Verbum» — догматическая Конституция о божественном откровении
Декреты:
1. «Ad gentes» — Декрет о миссионерской деятельности Церкви
2. «Orientalium Ecclesiarum» — Декрет о Восточных Церквах
(призывает католиков к братской любви по отношению к восточным (православным) христианам)
3. «Christus Dominus» — Декрет о пастырском служении епископов в Церкви
4. «Presbyterorum ordinis» — Декрет о служении и жизни пресвитеров
5. «Unitatis redintegratio» — Декрет «об экуменизме»
(устанавливает принципы диалога христианских конфессий)
6. «Perfectae caritatis» — Декрет об обновлении монашеской жизни применительно к современным условиям
7. «Optatam totius» — Декрет о подготовке к священству
8. «Inter mirifica» — Декрет о средствах массовой коммуникации
9. «Apostolicam actuositatem» — декрет об апостольстве мирян
Декларации:
1. «Dignitatis humanae» — Декларация о религиозной свободе
2. «Gravissimum educationis» — Декларация о христианском воспитании
3. «Nostra ætate» — Декларация об отношении Церкви к нехристианским религиям
(осуждает антисемитизм).
Одной из главных тем на Соборе было учение о Церкви . Часто в нем выделяли два аспекта: внутренняя жизнь Церкви и отношения Церкви с внешним миром. Для успешного свидетельства современному миру Церковь должна обновиться изнутри.
Первым документом, принятым на Соборе, была Конституция о Святой Литургии. До собора вся месса, за очень редким исключением, проводилась на латыни. Так продолжалось сотни лет. Сторонники обновления Церкви утверждая, что миряне не понимают языка, на котором проводится литургия, решили, что «Живой Церкви не нужен мертвый язык» и литургию нужно проводить на местных языках. Консервативные епископы выступали против этого и выдвигали свои аргументы. Они полагали, что единообразие литургии во всем католическом мире было свидетельством (или даже залогом) единства Церкви. Консерваторы обращали внимание на то, что использование латыни отвечает многовековой традиции и необходимо для точной передачи церковного учения. В итоге, консерваторы оказались в меньшинстве и было утверждено богослужение на национальных языках.
Собор также призвал к восстановлению «всеобщей молитвы» и к упрощению богослужения .
Другим важнейшим аспектом, рассматриваемом на Соборе, был экуменизм и отношения с представителями других религий.
Ожесточенные споры вызвала декларация Nostra Aetate , которая снимала с иудеев вину за Распятие Спасителя и осуждала антисемитизм. Nostra aetate провозглашает, что Католическая Церковь «не отвергает ничего из того, что истинно и свято» в других нехристианских религиях. Было указано, что «иудеев не следует представлять ни отверженными Богом, ни проклятыми».
Особое место было отведено и исламу. Сознавая сложную историю взаимоотношений церкви с мусульманами, Собор призвал «всех предать забвению прошлое и искренне стремиться ко взаимопониманию». Было подчеркнуто единство всего человеческого рода и необходимость «по-братски» относиться ко всем. Естественно, это не подразумевало братского отношения в более узком, христианском смысле: все люди названы «братьями» не потому, что между их религиями нет разницы, а потому что все сотворены по образу Божьему. Все эти заявления, естественно, не отрицали уникальности христианства, но должны были способствовать более спокойному и уважительному общению между Католической Церковью и другими религиями.
Согласно декрету об экуменизме «Unitatis redintegratio» , повсюду вне границ Церкви можно обнаружить частичную и неполную Истину . Однако католический экуменизм не предполагает упразднения межконфессиональных различий благодаря приведению догматов всех Церквей к единому компромиссному варианту. Такая трактовка экуменизма неприемлема, так как католическая догматика предполагает, что вся полнота истины пребывает только в Католической церкви . Католический экуменизм состоит в уважении ко всему тому в других конфессиях, что не противоречит католической вере . Разрешается и поощряется братский диалог и совместные молитвы с представителями других Христианских Церквей.
Отношение к протестантам
Открытость к миру, которую хотел продемонстрировать Собор, подразумевала и большую открытость к другим христианам, в частности к протестантам. Это тоже было необычным для Католической Церкви. Ведь еще в начале XX-го века среди католиков преобладало мнение, что виновными почти во всех бедах Европы были протестанты.
Напомним, что ответом на Реформацию было проведение Тридентского собора (1545-1563). На том Соборе было анафемствовано, среди прочих, учение об оправдании только верой, которое протестанты считали самой сутью Евангелия. Протестанты также не скупились на выражения. Даже в вероисповедных документах папа римский, который олицетворял «папистов», был назван «антихристом». Католическая Церковь была названа «ложной», хотя и не без определенных «остатков» и «следов» истинной Церкви.
Период религиозных войн еще больше отдалил католиков и протестантов. Кроме того, со временем католики и протестанты привыкли жить порознь. Каждая Церковь жила своей жизнью, словно не замечая существование друг друга. С течением времени раскол становился еще глубже, чему способствовало и принятие учения о непогрешимости папы (1870) и мариологические догматы (непорочное зачатие - 1854, успение - 1950).
Даже развитие экуменического движения поначалу не отразилось на отношениях между протестантами и католиками. Как мы помним, оно возникло в начале XX века в протестантской среде и привело к образованию Всемирного Совета Церквей (ВСЦ) в 1948 году. В Совет вошли также Православные Церкви. Католическая же Церковь изначально осудила экуменическое движение. В 1928 году была опубликована папская энциклика Mortalium Animos, в которой католикам запрещалось принимать участие в экуменических встречах. Восстановление единства Церкви в энциклике представлялось только через возвращение «блудных детей» Церкви к своей матери (Католической Церкви) .
Тем не менее, ближе к середине 20-го века положение начало немного изменяться. В католичестве развивалось так называемое «новое богословие» (Nouvelle Théologie), в котором очень большое внимание уделялось Библии и патристике, а события Реформации уже не рассматривались в черно-белом свете. Католики старались лучше понять протестантское учение, открыли для себя глубокие религиозные мотивы Реформации и признавали частичную вину своей Церкви за те события.
На Соборе был принят Декрет об экуменизме под названием «Восстановление единства» (Unitas redintegratio). Он содержит несколько параграфов, в которых изложен католический взгляд на протестантов. Там вкратце упомянуты главные пункты расхождений между протестантами и католиками, касающиеся искупления, Церкви, участия Девы Марии в деле спасения, соотношения Писания и Церкви. Было отмечено отсутствие у протестантов таинства священства и подлинной Евхаристии. В то же время было записано и немало позитивных слов о протестантах: их веру в Бога и Христа; их свидетельство в мире; их христианский образ жизни и его плоды; их вклад в социальное развитие; их стремление основываться на Евангелии. В целом, документы выдержаны в очень доброжелательном тоне и выражают стремление к диалогу.
С принятием этих документов Католическая Церковь вошла в экуменическое движение (при этом не входя в ВСЦ). Как было сказано в Декрете, «Святой Собор призывает всех верных католиков к тому, чтобы они, различая знамения времён, усердно участвовали в экуменическом деле». Под экуменизмом понималось не «объединение всех религий». Действительно, вначале в схеме об экуменизме говорилось и про отношение к иудеям, но потом этот отрывок перенесли в отдельный документ - «Декларацию об отношении Церкви к нехристианским религиям». Так что понятие «экуменизма» применялось на Соборе только в рамках отношений католиков к другим христианам.
В последний день работы II Ватиканского Собора патриарх Константинопольский Афинагор и папа Римский Павел VI объявили о взаимном «снятии анафем» 1054 года (как известно, в 1054 году папа Лев IX провозгласил анафему православным; в свою очередь Константинопольский патриарх Михаил I (Керулларий) (1043-1059) и его Св. Синод предали анафеме папистов). О случившемся патриарх Афинагор уведомил всех глав Православных Церквей. Ответ из Москвы не заставил себя ждать. 28 декабря 1965 г. Святейший Патриарх Алексий I (Симанский) направил телеграмму, в которой подчеркнул, что снятие анафемы это решение Константинопольской Поместной Церкви, обращенное к Церкви Рима и не имеет богословского значения для вселенского Православия, «ибо разделение Церквей Католической и Православной слишком глубоко и для преодоления его в настоящее время нет соответствующих оснований».
II Ватиканский Собор завершил свою работу 8 декабря 1965 года. Он стал триумфом либерализма, экуменизма, религиозной свободы, всего того, что было осуждаемо Церковью в прежние века. За Собором последовала волна всевозможных реформ во всех без исключения областях церковной жизни. Эти реформы совершенно исказили облик католицизма, постепенно превращая его в нечто не слишком отличающееся от протестантской секты.
Итоги и последствия
В постановлениях Собора просматривается тенденция к сближению римо-католических воззрений с либеральной системой ценностей, прежде отвергавшейся римо-католиками со времен противостояния антиклерикальным мероприятиям Великой французской революции. Среди проявлений этой тенденции: учение Собора о религиозной свободе и повышенный интерес к экуменическому движению, в котором Римо-Католическая Церковь до Собора официально не принимала участия. Примирение римо-католичества и либерализма проявилось в усвоении некоторых идеалов т.н. "христианского гуманизма", восходящего ко взглядам тех гуманистов эпохи Возрождения, которые не порывали с Римо-Католической Церковью.
Собор проходил под знаком экуменизма, Папа обнародовал декрет о Восточных Церквах ("Orientalium Ecclesiarum") и декрет об экуменизме ("Unitas redintegratio"). Однако, несмотря на демонстрацию доброй воли к сближению, Восточная и Западная Церкви в догматическом отношении ни на шаг не приблизились друг к другу .
Как указывают историки, проведенные Собором преобразования вызвали отторжение наиболее консервативной части католического сообщества. Огромное количество католического духовенства и монашества (около 100 тыс.) после II Ватиканского собора сняли с себя священный сан и иноческие обеты.
Как признаются сами католики, наиболее пагубным следствием II Ватиканского собора стала богослужебная реформа 1969 года, проведенная папой Павлом VI . После II Ватиканского собора (1962-1965) католическим священникам было практически запрещено служить латинскую Тридентскую мессу , или тридентину, которая была основной католической церковной службой на протяжении многих веков. Вместо этого вводилась новая месса (т.н. «Novus ordo» — «новый чин») на местных языках. Разница состоит не только в богослужебном языке, но и в стиле совершения службы. Например, если до Собора, согласно традиционной (Тридентский) мессе, почти всю литургию священник стоял перед алтарем, «по направлению к Богу» (и соответственно спиной к прихожанам), то теперь он был обращен лицом к верующим и спиной к Богу.
II Ватиканский собор разрешил переводить латинскую мессу на национальные языки. В результате многие из католиков, привыкшие к традиционной латыни в богослужении, указывали на утрату сакрального молитвенного характера богослужения , а введение в обиход новых переводов мессы и отказ от намоленого за многие столетия латинского языка богослужения не только не привели в католические храмы новых людей, но оттолкнули огромную часть постоянных прихожан, для которых латинский язык означал преемственность традиций и древней культуры Римской церкви. Так, например, на воскресных мессах в крупнейших католических соборах Франции и других западноевропейских стран богомольцев почти нет.
Само богослужение было не просто сокращено (современная месса длится около 40 минут, иногда и намного меньше), а именно переделано так, чтобы больше походить на протестантскую службу. В частности, реже поминаются святые, многие из которых были попросту удалены из католических литургических календарей (среди них и некоторые святые Древней Церкви) под тем предлогом, что их жития не могут рассматриваться как достоверные (например, св. великомученик Георгий Победоносец, св. великомученицы Варвара и Екатерина и др.). Вечерня и утреня перед мессой не служатся. Посты в современной Католической церкви практически упразднены: католикам теперь предписывается поститься лишь один день в году — в Страстную Пятницу, да и то не строго.
После II Ватиканского собора исповедь в католических храмах отделена от причастия , в результате чего исповедь стала исчезать из приходской практики. Был сокращен евхаристический пост, до часа перед причастием .
Все эти модернистские богослужебные реформы в Католической церкви объяснялись «миссионерскими целями», стремлением приблизить службу к народу.
Однако, в результате революционных литургических и канонических реформ в Римо-Католической Церкви произошел глубочайший кризис: пустые храмы в традиционно католических странах Западной Европы, дух обмiрщения, секуляризации, полностью вытеснивший остатки прежней латинской церковности. В это же время наблюдается резкий поворот к модернизму в богослужении, к протестантизму и безбрежному экуменизму в современном либеральном католическом богословии, религиозная индифферентность, когда в других конфессиях и даже религиях признается спасительная благодать; происходит сближение с иудаизмом...
В письме в журнал «Православная беседа» русский католик Дмитрий Пучкин предупреждает православных об опасности церковного либерализма, провозглашенного на II Ватиканском соборе: «...берегитесь экуменизма и модернизма во всех формах и видах!» Ибо «аналогичные реформы могут быть со временем проведены и в Православной Церкви...».
Материал подготовил Сергей ШУЛЯК
Используемая литература:
1. Второй Ватиканский собор. Протоиерей Николай Савчук
2. Второй Ватиканский собор и богослужебная реформа. Николай Каверин
3. Второй Ватиканский собор как модель модернистской революции в Церкви. Владимир Семенко
4. Уроки Ватикана: чем для нас ценен опыт реформ Католической Церкви? (журнал "Нескучный Сад")
(1962-1965) — католический собор, в результате которого католицизм официально перешел на модернистские и экуменические позиции.
Подготовлен модернистской оппозицией внутри католицизма в кон. 50-х гг. XX в. Созван по инициативе “красного папы” Иоанна XXIII 11 октября 1962 г. Завершился при папе Павле VI 8 декабря 1965 г.
Согласно Иоанну XXIII, цель Второго Ватиканского собора – развитие католической веры, обновление (aggiornamento) христианской жизни, приспособление церковной дисциплины к нуждам и обычаям нашего времени . В результате должна возникнуть Церковь, открытая миру.
Уже на этапе его подготовки Второй Ватиканский собор стал стимулом и образцом для Восьмого Вселенского Собора (Великого Всеправославного Собора) Православной Церкви, подготовка которого началась тогда же, в 1961 г. Зависимость от Второго Ватиканского собора обнаруживается не только в Восьмого Вселенского Собора, но и в его основной цели — пересмотре отношения Церкви и мира.
В Втором Ватиканском соборе принимали участие более 2 тыс. членов. Помимо прямых сотрудников Иоанна XXIII, очень важную роль в манипуляции собором сыграли т.н. periti (эксперты).
Центральными фигурами Второго Ватиканского собора стали кардиналы Августин Беа, Йозеф Фрингс и Л.-Й. Сюненс, а также Анри де Любак, Ив Конгар, М.-Д. Шену. В соборе принимали участие: кардинал Франц Кениг, буд. кардинал Жан Даниелу, буд. кардинал Йоханнес Виллебрандс, Кароль Войтыла (буд. папа Иоанн-Павел II), Йозеф Ратцингер (буд. папа Бенедикт XVI), Ганс Кюнг, Э. Шиллебеекс, глава украинских униатов Иосиф Слипый, униатские “архимандриты” Эммануэль Ланн и Элевферио Фортино и др.
На соборе присутствовал “цвет” православного и протестантского модернизма: еп. Кассиан (Безобразов), митр. Эмилиан (Тимиадис), о. Николай Афанасьев, о. Александр Шмеман, Николай Арсеньев, Павел Евдокимов, Николаос Ниссиотис, представители общины Тезе “брат” Роже и Макс Туриан, Лукас Вишер, Эдмунд Шлинк и т.д. Интересно, что о.А. Шмеман отрицал, что был официальным наблюдателем от Американском Митрополии, а присутствовал на соборе, якобы, частным образом, как special guest.
Иерусалимский Патриархат и Элладская Церковь отказались направить делегацию на Второй Ватиканский собор.
Возможность присутствия наблюдателей от Русской Православной Церкви обсуждалась в марте 1959 г. на встрече митр. Николая (Ярушевича) с председателем Совета по делам РПЦ Г.Г. Карповым. Было решено не исключать возможности посылки представителей. В беседе с тем же Г.Г. Карповым в нач. апреля 1959 г. Патриарх Алексий I высказался крайне отрицательно о самой идее делегировать представителей РПЦ на католический собор.
Созыв Второго Ватиканского Собора является одним из важнейших событий в новейшей истории Католической Церкви. В данной публикации отражен период подготовки этого масштабного мероприятия, а также освещен его ход: дается краткий обзор всех четырех сессий Собора и церемонии закрытия.
Папа Иоанн XXIII 25 января 1959 года, через 3 месяца после своего избрания на престол, в римской базилике святого Павла (Сан-Паоло фуори ле Мура) впервые сделал официальное объявление о своем намерении созвать новый Вселенский Собор Католической Церкви. Главными задачами Собора он назвал возвращение к древним формам изложения вероучения, упорядочение церковной дисциплины, оживление религиозной жизни, а также выделил экуменический аспект.
Подготовительный период
В начале февраля 1959 года текст выступления папы от 25 января был передан на рассмотрение членам коллегии кардиналов. После этого в Рим стали поступать отклики и предложения, касающиеся тематики Собора. Для суммирования всех пожеланий и предложений 17 мая 1959 года была создана Предподготовительная Комиссия (ППК). Ее председателем был назначен префект Конгрегации по чрезвычайным церковным делам, госсекретарь Ватикана кардинал Доменико Тардини.
На открывшейся 26 мая 1959 года первой рабочей сессии Предподготовительной Комиссии было заявлено, что созываемый Собор ориентируется на решение текущих проблем Римско-Католической Церкви и не ставит своей целью завершение доктринальных определений I Ватиканского Собора. Официальный язык созываемого Собора – латынь. 18 июня были разосланы почти 2800 писем прелатам и аббатам, резиденциальным и титулярным епископам, нунциям, викариям и апостольским префектам, генеральным настоятелям братств и конгрегаций.
К 30 мая 1960 года в Предподготовительную Комиссию поступило более 2 тысяч ответов (vota) епископов, классифицированных по предметам и темам.
В motu proprio Superno Dei nutu от 5 июня 1960 года папа Иоанн XXIII официально установил наименование Собора как Второго Ватиканского, определил его задачи, учредил Центральную Подготовительную Комиссию, 10 Подготовительных Комиссий по различным вопросам и 3 секретариата. Установил порядок их формирования (все члены Подготовительных Комиссий назначаются папой, председатель каждой комиссии – кардинал).
На подготовку собора ушло около трех лет. В ходе подготовки было опрошено свыше 2 тысяч церковных иерархов с пяти континентов. Их предложения и соображения составили несколько десятков томов. Для обсуждения на соборе были подготовлены 70 документов. В Рим со всего света съезжались туристы, журналисты, радио и телекомментаторы. 19 марта 1961 года святой Иосиф Обручник был провозглашен покровителем (Патроном) Ватиканского Собора.
25 декабря 1961 года Иоанном XXIII была подписана апостольская конституция Humanae salutis, посвященная проблемам современного общества, кризису его духовного состояния на фоне материального прогресса. Ей папа обосновал необходимость созыва «нового Вселенского Собора» и объявил 1962 год годом начала его работы. Одновременно папа объявил Первый Ватиканский Собор закрытым. Решением от 2 февраля 1962 года объявил дату начала работы Собора на 11 октября 1962 года.
20 июня 1962 года провели итоговую сессию Центральной Подготовительной Комиссии. 6 августа 1962 года папа Иоанн XXIII подписал motu proprio Appropinquante Concilio. В 70 статьях Устава Ватиканского Собора (Ordo Concilii) излагались правила проведения собраний, ранги и права участников Собора, степень участия в Соборе консультантов-теологов и наблюдателей не католиков, порядок голосования. Общее руководство по проведению генеральных конгрегаций поручалось Совету президиума, составленному из назначенных папой 10 кардиналов. Учреждались 10 Соборных Комиссий, каждая из которых состояла из 26 членов (16 выбирались соборным голосованием, 10 назначались папой).
На предподготовительной стадии Собора начали появляться разные ожидания от работы Собора и его итогов. Куриальный аппарат, формируя состав Подготовительных Комиссий, стремился свести обновление Римско-Католической Церкви, заявленное папой Иоанном XXIII, к минимуму, а традиционные положения вероучения сохранить в целостности. Отсюда происходит наименование их «интегристами», от латинского integrum – целостный. Консультантов Подготовительных Комиссий, сторонников обновления (Жан Даниелу, Ив Конгар, Анри де Любак, Карл Ранер, Эдвард Шиллебеекс) стали называть «прогрессистами».
Православный Восток и особенно Русская Православная Церковь с самого начала выразили сдержанную позицию по отношению ко Второму Ватиканскому Собору. Это можно понять, если вспомнить взаимное отчуждение Западной и Восточной Церквей, которое продолжалось почти 1000 лет. В течение этого времени накопилось много разногласий, из-за которых православные так же, как и католики, потеряли многое. В связи с этим позиция Русской Православной Церкви была крайне осторожной даже к предложению послать наблюдателя на Собор. Русская Православная Церковь своей сдержанностью давала понять Римскому Престолу, что она не находит для себя возможным присутствовать на «Соборе, который соединял бы в себе антиправославное настроение, с враждебным отношением к странам Востока».
«В течение веков католики думали, что достаточно ясно представляют свою доктрину. Некатолики делали то же самое. Каждый объяснял свою точку зрения, пользуясь своей собственной терминологией и учитывая только свой взгляд на вещи; но то, что говорилось католиками, было плохо принято некатоликами, и наоборот. Пользуясь такой методикой, не было достигнуто никакого прогресса на пути к единству».
Определенным препятствием были так же отношения между атеистическим государством и Церковью. Русская Православная Церковь без разрешительной санкции государства на международной арене не могла проводить никаких мероприятий. В то время существовали неписаные договорные соглашения между Русской Православной Церковью и Советским Государством. С церковной точки зрения возможность участия русских православных на латинском Соборе исключалась. Об этом и заявил Святейший Патриарх Алексий (Симанский) на встрече с Карповым в начале апреля 1959 года. Он сказал: «По существующим каноническим законам Православная Церковь не имеет права участвовать в этом Соборе, а также направлять своих представителей в качестве гостей или наблюдателей, наоборот, мы приняли меры, заявил Патриарх, которые могли бы приуменьшить значение Собора. Так, Патриархия намерена активизировать свою деятельность по сближению с экуменическим движением путем расширения контактов, участия в конференциях в качестве наблюдателей». Из этого видно, что у Патриарха, как и у всей Русской Православной Церкви, не было стремления к участию в Соборе, возглавляемом католиками.
Патриарх Алексий (Симанский) передал председателю Совета Карпову, что такие действия предстоятеля продиктованы соображениями сугубо церковного канонического характера, в духе традиционного противостояния русского православия Риму. Карпов Георгий Григорьевич, председатель Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР, 21 февраля 1960 года был заменен на своем посту Владимиром Алексеевичем Куроедовым, бывшим партийным аппаратчиком из Отдела агитации и пропаганды ЦК КПСС, секретарем свердловского обкома КПСС. Прагматичный человек, соблюдавший неписаные соглашения между Церковью и государством, уступил место функционеру, претворявшему в жизнь утвержденную ЦК КПСС идеологическую линию на развертывание антирелигиозной борьбы.
Куроедов 17 июня 1962 года прямо заявил Митрополиту Крутицкому и Коломенскому Николаю (Ярушевичу), председателю Отдела Внешних Церковных Сношений, о неэффективности внешней деятельности Церкви и потребовал его отставки с поста. Митрополит Николай (Ярушевич) 21 июня подал в отставку, 19 сентября 1960 года постановлением Священного Синода он был освобожден от своей церковной должности. Умер 13 декабря 1961 года после произведенного медсестрой укола неизвестным препаратом.
Митрополит Николай (Ярушевич) был заменен архимандритом Никодимом (Ротовым), епископская хиротония которого прошла 10 июля 1960 года во епископа Подольского. С приходом епископа Никодима радикально изменилась концепция и проведение внешней политики Патриархии.
Папа придавал исключительное значение присутствию на Соборе наблюдателей от Русской Православной Церкви. Первый контакт с представителем Русской Православной Церкви в августе 1962 года был установлен в университетском городке Парижа. Там проходили заседания международного Совета Церквей. Ватиканский Секретарь Комиссии по содействию христианскому единству кардинал Виллебрандс заговорил с Владыкой Никодимом о грядущем Соборе. Последний выразил сожаление, что никакого приглашения в Москву прислано не было. Ватикан прислал приглашение для всех Православных Церквей, но оно было прислано на имя Константинопольского Патриарха. Латиняне были уверены, что этого достаточно, исходя из собственного опыта.
Православные чужды жесткой централизации. Русская Православная Церковь имеет автокефалию. Поэтому наша Патриархия желала вести переговоры с Ватиканом напрямую. Выяснилось, что Кремль мог бы согласиться на присутствие наблюдателей Русской Православной Церкви на Втором Ватиканском Соборе, если бы Ватикан смог гарантировать, что этот Собор не станет антисоветским форумом. Второй контакт с Ватиканом по поводу наблюдателей на Соборе состоялся 18 августа 1962 года во Франции в доме Малых Сестер Бедняков в Метце – это был большой сад, окруженный стенами. На этой встрече архиепископ Никодим и кардинал Вилебрандс согласились, что если Собор не будет осуждать коммунизм, а сосредоточится на вопросах борьбы за всеобщий мир, то это даст возможность присутствовать приглашенным от Московского Патриархата.
В сентябре, за несколько недель до открытия Собора, Римско-Католическая Церковь послала в Москву секретаря «Секретариата для содействия Христианскому единству» монсеньера Виллебрандса. Во время своего пребывания в Москве с 27 августа по 2 октября1962 года Виллебрандс изложил цель поездки: «информировать Московскую Патриархию о ходе подготовки II Ватиканского Собора, стадиях этой подготовки, а также о задачах Собора, вопросах, намеченных к разрешению, и о соборной процедуре».
Результатом этого визита явилось изменение позиций нашей Церкви по отношению к Ватиканскому Собору. По приглашению Председателя Секретариата по содействию христианскому единству Кардинала Беа Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий и Священный Синод 10 октября 1962 года определили направить на II Ватиканский Собор в качестве своих наблюдателей: исполняющего обязанности представителя Русской Православной Церкви при Всемирном Совете Церквей профессора Ленинградской Духовной Академии протоиерея Виталия Борового и заместителя начальника Русской Духовной миссии в Иерусалиме архимандрита Владимира (Котлярова). Было принято «Положение о наблюдателях Московского Патриархата на Ватиканском Соборе», согласно которому они должны были «регулярно, не реже одного раза в неделю, докладывать о текущей работе Собора председателю ОВЦС», сопровождая свои доклады печатными материалами Ватиканского Собора, текущей периодикой и публикациями. На наблюдателей возлагалась также обязанность «в случае необходимости излагать перед соответствующими инстанциями Римско-католической Церкви определенную позицию Московского Патриархата». В тот же день постановлением Президиума ЦК КПСС было дано согласие на отправку в качестве наблюдателей представителей Московского Патриархата на Ватиканский Собор.
Присутствие Русских наблюдателей на Соборе привлекало всеобщее внимание. Кроме того, на открытии Собора присутствовало 86 официальных делегаций из различных стран и от разных международных организаций.
На первой сессии присутствовали наблюдателями от Русской Православной Церкви протопресвитер Виталий Боровой и архимандрит Владимир Котляров.
На второй сессии Собора присутствовали протопресвитер Виталий Боровой и протопресвитер Иаков Илич.
На третьей, протопресвитер Виталий Боровой и доцент ЛДА протоиерей Ливерий Воронов.
На четвертой, протопресвитер Виталий Боровой и архимандрит Ювеналий (Поярков).
На Ватиканском Соборе присутствовала также делегация наблюдателей от Русской Православной Церкви за границей: епископ Женевский Антоний (Бартошевич), протоиерей И. Троянов и С. Гротов и делегация от Свято-Сергиевского богословского института в Париже – ректор епископ Катанский Кассиан (Безобразов) и протоиерей А. Шмеман.
Первая сессия Собора
11 октября в 8 часов утра в торжественной обстановке в сверкающем огнями соборе святого Петра открылась первая сессия XXI Вселенского по католическому исчислению или, как его стали называть, Второго Ватиканского Собора Католической Церкви. Если в первом Ватиканском Соборе участвовало всего 764 епископа, из них две трети европейцы, то теперь на трибунах восседало 3058 епископов и генеральных настоятелей монашеских орденов и конгрегаций в митрах и пышных средневековых одеяниях. На этот раз Европа была представлена 849 соборными отцами, Америка Северная и Южная – 932, Азия – 256, Африка – 250, Океания – 70.
Возле ложи папы находились делегации 17 различных некатолических христианских церквей – «отколовшиеся братья». Среди них были представители Русской Православной Церкви, а также различных протестантских направлений.
В президиум папой были назначены 10 членов, которые председательствовали по очереди. Заседания начинались с молитвы, которая попеременно произносилась на латинском и греческом языках. Повсюду были расставлены микрофоны, на креслах развешаны радионаушники, много было и другой техники, без которой соборным отцам очень трудно было бы осуществить свое важное мероприятие. Собор проходил в базилике св. Петра в Риме; состоялось 4 сессии, 168 генеральных конгрегаций.
Вступительную речь на Соборе произнес папа Иоанн XXIII. Речь длилась 45 минут и получила название Gaudet Mater Ecclesia. Папа заявил, что в задачу Собора входит не столько осуждение заблуждений и провозглашение анафем, сколько то, что Церковь желает проявить милосердие. Это необходимо для наведения мостов человеческого братства над пропастью идеологического и политического противостояния между Востоком и Западом.
Первая сессия собора должна была рассмотреть пять проектов: О литургии, Об источниках откровения Божьего, О средствах информации, О единстве с восточными (Православными) Церквами и, наконец, проект структуры Церкви, который носил название De ecclesia и был одной из главных тем Собора. Много споров вызвало обсуждение схемы О литургии. В ней речь шла о реформе богослужения. Форма католической Литургии была утверждена папой Пием V в 1570 году и с того времени больше не менялась. Чтобы сделать богослужение более доступным и понятным верующим Собору предложили схему с упрощением Литургии. Докладчиком по этому вопросу был кардинал Оттавиани.
В журнале Московской Патриархии была дана такая оценка первой сессии Второго Ватиканского собора: «После первой сессии собора значение Второго Ватиканского собора признается уже всеми, и, главным образом, из-за тех значительных, даже коренных перемен, которые намечаются не только во внутренней жизни Католической Церкви, но и в ее взаимоотношениях с внешним миром».
Папа Иоанн XXIII заболел, поэтому следил за заседаниями Собора по телевидению. 4 декабря он пожелал выступить на Соборе. В своей речи он позитивно оценил работу Собора, поддерживая этим прогрессистов. Папа возвел в сан кардинала архиепископа Милана Джованни Баттиста Монтини – будущего Папу Павла VI. В нем Иоанн XXIII видел своего преемника. Кардинала Монтини папа просил быть выше соборных дискуссий, сохраняя свою беспристрастность в интересах единства Церкви.
8 декабря первая сессия Ватиканского Собора была закрыта. Ни один из обсуждавшихся на ней документов не был принят. 27 ноября папа официально объявил об открытии второй сессии Ватиканского Собора, назначенной на 8 сентября 1963 года.
На вопрос корреспондента итальянского радио и телевидения П. Бранзи об отношении Русской Православной Церкви ко Второму Ватиканскому собору председатель Отдела внешних церковных сношений архиепископ Ярославский и Ростовский Никодим сказал: «Русская Православная Церковь в духе нелицемерного братолюбия (1 Петр. 1,22) откликнулась на приглашение направить своих наблюдателей на первую сессию Второго Ватиканского Собора. Ее наблюдатели деятельно вникали в ход соборных обсуждений и проявляли живой интерес ко всему, что могло бы способствовать в будущем установлении братских христианских отношений с Римско-Католической Церковью на почве взаимопонимания и совместного стремления внести вклад в дело мира и прогресса человечества».
После кончины папы Патриарх Алексий отправил телеграмму соболезнования на имя кардинала Чиконьяни. «Русская Православная Церковь и я глубоко скорбим о кончине Его Святейшества папы Иоанна XXIII. Сердечно разделяем скорбь Церкви, лишившейся в лице почившего папы своего выдающегося Главы и Первосвятителя. Мы верим, что в сердцах всех людей, стремящихся к миру, навсегда останется благодарная память об усердных трудах почившего по сохранению и упрочению мира на Земле. Возносим усердные молитвы об упокоении светлой души почившего Святейшего Отца в последнем пристанище праведных». 17 июня 1963 года, в день похорон Иоанна XXIII, в Крестовой церкви резиденции Патриарха в Москве была совершена панихида за новопреставленного папу.
Газета «Известия» написала: «Ни один из пап не вызывал стольких симпатий простых людей при жизни и такого неподдельного горя после смерти… Умерший папа поставил задачу построить мир без войн… Он исполнил эту задачу по-новому и с большим мужеством».
3 июня 1963 года последовала кончина папы Иоанна XXIII, она вызвала дискуссии о возможности продолжения Ватиканского Собора. Однако новый Папа Павел VI сразу же после избрания 21 июня в своем обращении urbi et orbi официально объявил о намерении продолжить работу Собора, перенеся открытие второй сессии с 8 на 29 сентября. 14 сентября папа Павел VI подписал воззвание к епископату Eum proximis и письмо Chorum temporum.
Вторая сессия Собора
На церемонии открытия папа Павел VI произнес слово, некоторыми названное устной энцикликой. В этой речи он сформулировал 4 темы, которые подлежали обсуждению на Соборе в целом: догматическое учение о Церкви и доктрина о епископате, обновление Церкви, восстановление единства христиан, диалог католической Церкви с мирскими и церковными организациями. Обращаясь к некатолическим наблюдателям, папа просил прощения за обиды, ранее нанесенные католиками, подтвердил готовность от лица всех католиков простить оскорбления и другим их обиды, нанесенные католикам. По поводу необходимости обновления Католической Церкви папа сказал: «Церковь по существу есть тайна. Эта тайна связана с реальностью скрытого присутствия Бога в мире. Эта реальность представляет самую сущность Церкви, и всегда будет нуждаться в новых исследованиях и раскрытии ее сущности». Впервые папа заявил о необходимости проведения следующих сессий Собора для окончательного решения всех вопросов.
Папа Павел VI назначил в Совет президиума Собора 3 новых кардиналов (примаса Польши Стефана Вышинского, архиепископ Генуи Дж. Сири и архиепископа Чикагского А. Г. Майера). 8 сентября папа учредил соборный комитет по прессе во главе с архиепископом М. Дж. О’Коннором.
С 30 сентября по 31 октября шло обсуждение проекта О Церкви. Здесь было много дискуссионных моментов, в частности это и вопрос об учреждении женатого диаконата, введение в конституцию учения о Деве Марии и вопрос о роли мирян в жизни Церкви.
Во время публичной сессии 4 декабря 1963 года Павел VI торжественно провозгласил принятые Собором Конституцию Sacrosanctum Concilium (О священной Литургии) и Декрет Inter mirifica (О средствах массовой коммуникации). При этом папа воспользовался формулой approbamus una cum patribus, а не правом ex cathedra, и таким образом провозглашенные документы получили дисциплинарно-рекомендательный, но не догматический характер.
Третья сессия Собора
На третьей сессии Собора по предложению кардинала Сюаненса среди наблюдателей-мирян присутствовали 16 женщин-католичек. Произнесенная при открытии заседаний речь папы Павла VI касалась основной задачи сессии: развития учения I Ватиканского Собора о епископате, природы и служения епископов, их взаимоотношений с папой и Римской курией.
Конституция Lumen Gentium (О Церкви) и два декрета Unitatis redintegratio (Об экуменизме) и Orientalium Ecclesiarum (О восточных католических Церквах) были подписаны папой Павлом VI 21 ноября 1964 года на церемонии закрытия Третьей сессии.
4 января 1965 года папа официально назначил открытие четвертой сессии на 14 сентября 1965 года.
27 января 1965 года был опубликован Декрет «О внесении изменений в чин мессы». 7 марта в Римской церкви Всех святых папа Павел VI впервые совершил Мессу по «новому» обряду – лицом к народу, на итальянском языке, за исключением Евхаристического канона.
Четвертая сессия собора
28 октября 1965 года, по случаю седьмой годовщины избрания папой Иоанна XXIII, было решено провести торжественную церемонию и публичную сессию, на которой состоялось голосование и торжественное провозглашение 5 соборных документов.
9 ноября 1965 года апостольским письмом Extrema sessio, направленным к первоприсутствующему кардиналу Тиссерану, папа Павел VI сообщил, что закрытие Второго Ватиканского Собора состоится 8 декабря.
Окончание работы Собора
После мессы по случаю окончания Второго Ватиканского Собора папа Павел VI произнес речь о результатах Собора. Затем было оглашено Совместное заявление Римско-Католической и Православной Константинопольской Церквей, в котором провозглашалось, что папа Римский Павел VI и Патриарх Константинопольский Афинагор ради развития «братских отношений», завязавшихся между Церквами, пожелали устранить «некоторые препятствия» на пути этих отношений, а именно взаимные анафемы 1054 года, и выразили взаимное сожаление об «оскорбительных словах, необоснованных упреках и достойных осуждения поступках». После этого заявления председатель секретариата по содействию христианскому единству кардинал Беа зачитал апостольское послание папы Павла VI Ambulate in dilectione «О снятии отлучения с Константинопольского Патриарха Михаила I Кирулария». В свою очередь представителем Константинопольского Патриархата митрополитом Илиупольским и Фирским Мелитоном был оглашен томос Патриарха Афинагора о снятии анафемы с кардинала Гумберта и других папских легатов.
8 декабря на площади перед базиликой святого Петра состоялась церемония закрытия Второго Ватиканского Собора. На ней присутствовало около 2 тысяч католических епископов, представители почти 100 государств и примерно 200 тысяч человек. Папа произнес речь, в которой заявил, что для Католической Церкви никто не чужд, не исключен и не далек. По окончании этой речи была оглашена булла об официальном закрытии Собора и объявлено решение папы об учреждении Архива Второго Ватиканского Собора.
Для реализации соборных постановлений 3 января 1966 года папа Павел VI огласил motu proprio Finis Concilio. Создал постсоборные комиссии по епископам и управлению диоцезами, по монашеству, по миссиям, по христианскому образованию, по мирянам. И центральную постсоборную комиссию по истолкованию и интерпретации соборных декретов, занимающуюся координацией работы всех постсоборных комиссий.
Superno Dei nutu – Высшая воля Божья.
Appropinquante Concilio – Приближающийся Собор.
Ведерников А. Позиция благожелательного внимания (по поводу Второго Ватиканского Собора) // Журнал Московской Патриархии. – 1963. – № 2. – С. 62.
Rynne Xavier. La Revolution de Ean XXIII / Пер. с франц. – S.l., S.a. – P . 149.
Роккуччи А. Русские наблюдатели на Втором Ватиканском Соборе // Второй Ватиканский собор. Взгляд из России: Материалы конференции, М., 30 марта – 2 апреля 1995 г. / Пер. с италь., франц. – В.П. Гайдука и др. – М.: ИВИ РАН, 1997. – С. 93.
К пребыванию в Москве монсеньера И. Виллебрандса // Журнал Московской Патриархии. – 1962. – № 10. – С. 43.
Определения Священного Синода (о подготовке Римско-Католической Церковью Второго Ватиканского Собора) // Журнал Московской Патриархии. – 1962. – № 11. – С. 9-10.
См.: Постановление ЦК КПСС № 58/30 от 10.10.1962 // Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Фонд 6991. Оп. 1. Д. 1942. Л. 169.
Удовенко В. Исторический обзор взаимоотношений Русской и Римско-Католической Церквей: курсовое сочинение. – Л., 1969. – С. 286.
Gaudet Mater Ecclesia – Радуется Матерь Церковь.
Никодим (Ротов), митрополит. Иоанн XXIII, папа Римский: магистерская диссертация: В 2-х т. – М., 1969. – Т. II. – С. 507.
Интервью корреспонденту Итальянского радио и телевидения П. Бранзи 29 мая 1963 года / интервью — ответы: Никодим, архиепископ Ярославский и Ростовский, Председатель ОВЦС МП, интервью – вопросы: Бранзи П., корреспондент Итальянского радио и телевидения // Журнал Московской Патриархии. – 1963. – № 7. – С. 11.
Сообщение о кончине Папы Иоанна XXIII. Там же.
Речи на Втором Ватиканском соборе / Сост. Г. Кюнг и др. – Нью Джерси, Б.г. – С. 15.
Inter mirifica – из числа поразительных.
Approbamus una cum patribus – одобряем вместе с отцами.
Lumen Gentium — Свет народам.
Unitatis redintegratio – Восстановление единства. См.: Постановление Ватиканского Собора об экуменизме. Второй Ватиканский Собор: Документы. – Typis Polyglottis Vaticanis, 1965. – 22 с.
Orientalium Ecclesiarum – Восточные Церкви.
Иоанн XXIII заявил, что целью Собора является обновление Церкви и её разумная реорганизация, чтобы Церковь могла продемонстрировать своё понимание развития мира и подключилась к этому процессу. Папа высказал пожелание, чтобы результатом этого Собора стала открытая миру Церковь. Задачей Собора было не отвергать и осуждать реалии современного мира, а провести давно назревшие реформы. Принятые на соборе преобразования вызвали отторжение, часть которого оказалась в фактическом расколе с Церковью (Священническое братство святого Пия Х), часть поддерживает движение за сохранение дореформенного обряда в рамках Церкви (Una Voce).
К 30 мая 1960 года в комиссию поступило более 3 тысяч ответов и предложений. 5 июня 1960 года в motu proprio «Superno Dei nutu» предподготовительная комиссия была преобразована в Центральную подготовительную комиссию. Возглавлял её работу сам понтифик или его легат - декан Коллегии кардиналов Эжен Тиссеран .
В булле «Humanae Salutis» (25 декабря 1961) папа обосновал необходимость созыва собора и объявил 1962 год годом начала его работы. Motu proprio «Concilium» (2 февраля 1962 года) установило дату открытия - 11 октября 1962 года.
20 июня 1962 года завершилась работа Центральной комиссии, подготовившей 73 проекта документов . Однако большинство их ещё не были до конца проработаны и оставлены для доработки самим собором.
6 августа 1962 года в motu proprio «Appropinquante Concilio» был опубликован Устав собора, определяющий правила проведения собраний, порядок голосования, степень участия наблюдателей и т. д. Представители 28 христианских Церквей и деноминаций были приглашены для участия в качестве наблюдателей.
Многие дискуссии собора касались мариологии . В первоначальной программе Собора стояло обсуждение вопросов об учении о посредничестве Девы Марии в деле искупления и об Успении . Многие даже ждали от Собора нового мариологического догмата. Однако в итоге тема посредничества вообще была снята с повестки дня, а в теме Успения Собор ограничился подтверждением недавно провозглашённого догмата о взятии Богородицы в небесную славу душой и телом . В итоге участники собора отказались от намерения создать отдельный документ о Марии и ограничились изложением католического учения о ней в заключительной главе Lumen Gentium .
Одним из самых дискуссионных богословских вопросов Собора был вопрос о религиозной свободе , после долгих дискуссий сформулированный в декларации Dignitatis Humanae . Документ признаёт право личности на религиозную свободу, «право на религиозную свободу коренится не в субъективном расположении личности, но в самой её природе» . Утверждая закон свободы совести , свободы человека следовать своей совести, чтобы достичь Бога, Собор в то же время признал за религиозными общинами «право беспрепятственно учить своей вере и исповедовать её открыто, устно и письменно» .
Социальное учение было раскрыто Собором в пастырской конституции о Церкви в современном мире Gaudium et spes , декларации о религиозной свободе Dignitatis humanae , декрете об апостольстве мирян Apostolicam actuositatem и декрете о средствах массовой коммуникации Inter Mirifica . Самыми важными социальными вопросами, которым было уделено большое место в итоговых документах, стали вопросы семьи, культуры, экономики, политики и международных отношений.
Отношение Католической церкви к экуменизму было изложено в декрете Unitatis Redintegratio . Согласно ему, католический экуменизм не предполагает упразднения межконфессиональных различий благодаря приведению догматов всех церквей к единому компромиссному варианту. Такая трактовка экуменизма неприемлема, так как католическая догматика предполагает, что вся полнота истины пребывает в Католической церкви. Католический экуменизм, согласно отцам собора, состоит в уважении ко всему тому в других конфессиях, что не противоречит католической вере. Разрешается и поощряется братский диалог и совместные молитвы с представителями других христианских церквей.
Литургическая реформа Второго Ватиканского собора выражена в конституции Sacrosanctum Concilium . Революционным для римского обряда стало положение о допустимости национальных языков в литургии, хотя и было указано, что основным языком римского обряда должна оставаться латынь . Среди главных принципов пересмотра литургического действа называются необходимость больше внимания уделять чтению Священного Писания , активнее привлекать к ходу богослужения присутствующий на нём народ и адаптировать литургические богослужения применительно к характеру и традициям различных народов.
Конституция провозгласила: «обряды, существо которых должно строго сохраняться, следует упростить: опустить то, что с течением времени стало повторяться или было добавлено без особой пользы. Напротив, кое-что из того, что со временем незаслуженно исчезло, надлежит восстановить по исконным правилам Святых Отцов, если это покажется уместным или необходимым» Orientalium Ecclesiarum предписал: «можно преподавать таинства Покаяния, Евхаристии и Елеосвящения больных восточным христианам, отделенным от Католической Церкви… если они сами об этом попросят… Более того: католикам также разрешается просить о тех же таинствах у служителей-некатоликов, в Церкви которых наличествуют действительные таинства, всякий раз, когда того потребует нужда или подлинная духовная польза, а доступ к католическому священнику окажется физически или нравственно невозможен» . Было предписано изменить в сторону упрощения богослужебные одеяния и предметы.
Реформы затронули и внелитургическую церковную жизнь: был сильно изменён бревиарий , установлена обязательность катехумената для взрослых, пересмотрен чин совершения некоторых других таинств и обрядов. Подвергся изменениям и литургический календарь , изменения коснулись подчёркивания воскресенья, как главного праздничного дня, и придания центральной роли
Обстоятельства созыва II Ватиканского собора.
Определение папской непогрешимости на Первом Ватиканском Соборе не положило конец спорам в римско-католической церкви. Во время правления преемника Пия, Льва XIII (1878 – 1903), зародилось движение «католического модернизма». Это был римско-католический эквивалент протестантского либерализма. Его лидерами стали Альфред Луази и Джордж Тиррелл. Эти деятели поддерживали самые скептические утверждения библейского критицизма. Они вообще отвергали идею о том, что какая-либо догма может быть непогрешимой, исходит ли она из Библии, от церкви или от папы. С другой стороны, они защищали римско-католическую церковь от нападок Гарнака и других, но делали они это, исходя из либеральных принципов. Преемник Льва, Пий X , осудил это движение, отлучил его руководителей от церкви и потребовал, чтобы духовенство приняло антимодернистскую клятву. Это привело к тому, что свободная мысль и библейские исследования в римско-католической церкви практически прекратились. После второй мировой войны последовали некоторые смягчения этой политики, но мало что изменилось в целом. Затем в 1958 году новым папой избирается Иоанн XXIII . Пожилой, 77-летний человек, он воспринимался как «заботливый папа», который вряд ли мог сделать что-либо большее, чем просто сохранять су шествующий «статус кво». Однако правление этого понтифика ознаменовало собой поворотный момент в жизни современной римско-католической церкви. Он настойчиво выделял мысль о том, что церковь должна быть приведена в соответствие с сегодняшним днем. Церковь должна успевать за современным миром. Несмотря на то, что догма неизменна, форма ее выражения может изменяться, и должна изменяться. Протестантов необходимо считать «отделенными братьями», а не нечестивыми еретиками. В 1961 году папа созывает II Ватиканский собор. Когда епископы собрались вместе, то, к удивлению, оказалось, что большинство составляют люди прогрессивные.
Собор выявил изменения во взглядах, которые подспудно происходили после I Ватиканского собора. Объемные документы II Ватиканского собора отражают совершенно иные настроения, чем документы предыдущего собора. Они более пастырские, чем догматические, примирительные по тону, настроенные доброжелательно по отношению к другим христианам, и к современному миру. Религиозные преследования, которые играли такую значительную роль в истории римско-католической церкви, были отвергнуты и появилась готовность признать тот факт, что церковь совершала ошибки.
Созыв папой Иоанном XXIII Второго Ватиканского Собора на взгляд оказался неожиданным, но на самом деле отвечал давно назревшей необходимости, которая была вызвана существенными переменами в церковной жизни и в мире. Чтобы обновить Церковь, «вечно обновляемую», как говорили отцы Церкви, чтобы ответить на «вызов мира», пап Иоанн XXIII созывает Вселенский Собор Римо-католической Церкви. Собор открылся 11 октября 1962 года с участием более 2500 кардиналов, епископов и других представителей католической иерархии. Без права голоса присутствовали богословы и эксперты, а также наблюдатели от некатолических церквей. Впервые в истории отдельной церковной конфессии соборные отцы представляли все пять континентов. В качестве наблюдателей присутствовали и несколько представителей Московской патриархии. Собор работал с перерывами до 8 декабря 1965 года (4 сессии). Такая его продолжительность была вызвана противоборством двух направлений среди отцов Второго Ватиканского Собора – консерваторов и сторонников обновления («аджорнаменто»). Термин «аджорнаменто» впервые введен как раз на Втором Ватиканском Соборе, принявшим масштабную программу приспособления неотомизма («неотомизм» – современная интерпретация теологической системы св. Фомы Аквинского) к суждениям современной культуры.
Речь шла, разумеется, не о коренном пересмотре церковного учения. «Одно дело, – сказал при открытии Собора Иоанн XXIII , – сущность древнего учения, содержащаяся в наследии веры, а другое – формулировка, в которую ее облекают». В некоторых вопросах с особой остротой проявилось расхождение двух течений. Итак, по мысли папы Иоанна XXIII , собор созван не столько для того, чтобы осудить заблуждения, сколько для того, чтобы омолодить веру, пересмотреть некоторые формы пасторского служения и побудить христиан в единодушие переживать истину. 8 декабря 1962 года Собор приостанавливает свою работу. Папа Иоанн XXIII скончался 3 июня 1963 года, до возобновления заседаний Собора.
После избрания папой Павел VI первым делом должен был возобновить работу Собора, уточнив его задачи: Дать точное определение Церкви; продолжить труды по внутреннему обновлению Церкви; участвовать в экуменическом движении; оживить диалог с современным миром. Второй Ватиканский Собор, как и всякий Собор, неотделим от ежедневной жизни Церкви. Наилучших результатов Собор достигает в тех областях, где ему предшествовало многолетнее размышление, анализ, ожидание. Литургическая конституция рекомендует более активное участие верующих в Святой Мессе. Разрешается пользоваться при богослужении родным языком прихожан. Главнейший документ Собора, без сомнения, – Конституция о Церкви («Свет народам»). Она подтверждает, что Церковь есть «Тело Христо-во», «Народ Божий», чья миссия – проповедовать Евангелие, освящать людей и вести их к Христу. Собор завершил свою работу в обстановке всеобщего энтузиазма, может быть, даже чрезмерного. Верилось, что главные труды уже позади. Позже пришлось наглядно убедиться, что только святость дает цер-ковной жизни движение в нужном направлении. Павел VI памятен не только тем, что под его руководством Собор завершил свою работу, но также и тем, что он был пер-вым папой, предпринявшим далекие путешествия. Он скончался 6 августа 1978 года.
Основные декреты и конституции II Ватиканского собора.
Два самых важных документа собора: догматические конституции «О Церкви» и «О Божественном откровении».
Первый проект («схема» конституции «О Божественном Откровении» (« Dei Verbum ») подготовила комиссия во главе с кардиналом Оттавиани, который представлял консерваторов. Эта «схема», составленная в старом схоластическом духе, вызвала резкий отпор со стороны многих участников Второго ватиканского Собора, в том числе кардиналов Беа, Альфринка, Сюэненса, Руффини и других выдающихся иерархов и теологов. В прениях они заявили, что конституция должна считаться с мнением некатоликов, учитывать данные современной библейской науки и новые аспекты экклезиологии. Было предложено говорить о Священном Писании и Предании Священном не как о двух источниках вероучения, а как о некоем единстве Откровения, живущего в Церкви. Церковная власть не должна ставить себя «над Писанием». Писание есть часть Предания; исторические свидетельства Библии не следует отождествлять с научной историей, ибо Библии есть прежде всего Откровение и провозвестие веры. Ссылались при этом на энциклику папы Пия XII , который рекомендовал изучение литературных жанров в Библии с помощью тех средств, которыми располагает современная критика. В результате первая «схема» была отвергнута с перевесом в 546 голосов: 1368 голосов было подано за переработку текста. В окончательной форме догматическая конституция «О Божественном Откровении» была подписана 18 ноября 1965 года. Она делится на 6 глав. В первой главе рассматривается природа Откровения. В ней говорится о Боге, Который открывает Свою волю людям и по любви Своей «призывает их к общению с Собой и принимает их в это общение». Это акт Божественного домостроительства совершается через слова Откровения и события священной истории спасения. «Внутренняя истина как о Боге, так и о спасении человека сияет нам через это Откровение во Христе, Который одновременно и Посредник, и Полнота всего откровения». Оно восходит к древнейшим временам и идет через Авраама, Моисея и пророков к евангелию, и после Евангелия «уже нельзя ожидать нового всеобщего откровения до явления в славе Господа нашего Иисуса Христа» (I , 4). Откровение воспринимается свободной верой, которая внимает ему, укрепленная Духом Божьим. «Но для более глубокого уразумения откровения тот же дух святой непрестанно совершенствует веру своими дарами» (I , 5). К области Откровения относится то, что «недоступно само по себе человеческому разуму», но в то же время истины Откровения могут быть осмыслены разумом, «даже в нынешнем состоянии человеческого рода» (I , 6). Во второй главе говорится о передаче божественного откровения. Передача Слова Божьего в истории происходила через проповедь пророков, мудрецов и апостолов, и именно их проповедь «исключительным образом выражена в боговдохновенных книгах» (II , 8). Библия приходит к людям через живое, постоянно развивающееся Предание Церкви. «Священное Предание и Священное Писание тесно и взаимно между собой связаны, ведь одно и другое, проистекая из одного и того же боговдохновенного источника, сливаются каким-то образом воедино и устремляются к одной и той же цели. Ибо Священное Писание есть слово Божье, так как оно записано под вдохновением Духа Божия; а Священное Предание – Слово Божие, вверенное Христом Господом и Духом Святым апостолам, – передает его неповрежденно преемникам их, чтобы они, озаренные Духом Истины, своею проповедью верно его хранили, излагали и распространяли» (II , 9). Церковное учительство призвано толковать Слово Божье, но не превышает Слова Божия, а служит ему, уча только тому, что было передано» (II , 10). Третья глава посвящена вопросу о боговдохновенности Писания и его толкования «Святая Матерь Церковь по вере апостолов принимает все книги как Ветхого, так и Нового Завета, во всех их составных частях как священные и канонические, так как, написанные под вдохновением от Духа Святого (ср. Ин. 20:31; 2 Тим. 3:16; 2 Петр. 1:19-21; 3:15-16), они имеют автором самого Бога и как таковые были переданы Церкви» (III , 11). Но в то же время священные писатели также должны считаться авторами Библии. «Бог избрал определенных людей, предоставив им для составления священных книг применить свои способности и силы, с тем, чтобы при действии Его самого в них и через них они письменно передали как настоящие авторы все и только то, что Он хотел» (III , 11). Ввиду этого необходимо исследовать библейские тексты.
В конституции «О Церкви» делается попытка исправить реше-ния I Ватиканского собора, делавшего упор на абсолютный сувере-нитет папы. (Частично это было связано с тем, что собор пришлось преждевременно закрыть.) Если I Ватиканский собор особо выделял роль папы как преемника Петра, то II Ватиканский собор описывает последовательность епископов как «преемников Апостолов в авторитете учения и пастырского правления». Собрание епископов имеет высшую и полную власть над Вселенской церковью, однако «совместно с его главой, римским понтификом, и никогда – без участия его главы». Именно папа имеет полную, высшую и вселенскую власть над церковью и может пользоваться ею по своему усмотрению. На соборе выявились разногла-сия между теми, кто хотел дальнейшего развития доктрины о Ма-рии, и теми, кто сопротивлялся этому. Стороны разделились во мнениях, решая, стоит ли издавать отдельный документ, возвеличивающий статус Марии. Простым большинством (1114 голосами против 1074) собор проголосовал против такого документа. Статус Марии обсуждается в последней главе документа «О Церкви». В данном случае она рассматривается как часть Церкви, а не как нечто, отделенное от нее. Все традиционные доктрины о Марии были подтверждены, включая и непорочное зачатие и вознесение на небо. Некоторые хотели присвоить Марии статус «Соискупительницы» (то есть искупившей мир совместно с Иисусом Христом). Этот термин не был использован, однако роль Марии в искуплений была ясно подтверждена. Ее согласие было необходимо для воплощения Иисуса Христа, и она активно сотрудничала в деле спасения людей. Она также отдала жизнь свою за мир: «Смерть через Еву, жизнь – через Марию»; она была «едина со Христом в Его страданиях, когда Он умирал на кресте». Мария – это Посредница, связывающая нас с Богом. Однако утверждалось, что это «никоим образом не отменяет и не умаляет уникального посредничества Христа, но просто показывает Его силу».
Документ энциклики папы Павла VI «ECCLESIAM SUAM» от 6 августа 1964 г. считается тем ориентиром, который задал направление Второму Ватиканскому собору. Искусство апостольства сопряжено с риском. Забота о том, чтобы стать ближе к братьям, не должна вести к ослаблению или преуменьшению истины. Диалог не может освободить нас от долга по отношению к собственной вере. Апостольство не должно вступать ни в какие компромиссы в отношении принципов мышления и действования, отличающих наше христианское исповедание. Иренизм и синкретизм по своей сути – не что иное, как формы скептицизма по отношению к силе и содержанию Слова Божьего, которое мы хотим проповедовать. Только тот, кто вполне верен учению Христа, способен успешно исполнять апостольское служение.
Декларация о религиозной свободе «Dignitatis humanea», обнародованная 7 декабря 1965 года на закрытии Собора, прошла долгий и сложный путь и была предметом борьбы и противостояния, так как она касается возможности диалога между католической мыслью и современными умонастроениями. Следуя Иисусу, который предлагал, но не навязывал, документ провозглашает право-обязанность не только для Католической Церкви, но и для всякой религиозной группы осуществлять свою свободу, в том числе и религиозную, не принуждая ни отдельных людей, ни социальных группы. Это – право личности в выборе религии и ее право поступать в соответствии со своей совестью, поскольку никто не может совершать насилие или принуждать совесть ближнего, даже перед лицом объективной истины. О праве личности и сообществ на обществен-ную и гражданскую свободу в вопросах религии.
Важным деянием собора было и формулирование католического отношения к экуменизму, что выразилось в специальном декрете «Unitaris redintegratio» (Декрет об экуменизме). Декрет был обнародован 21 ноября 1964 года. Уже в первых строках декрета ясно выражены задачи Собора и данного догматического документа: «Способствовать восстановлению единства между всеми христианами – одна из главных задач Священного Вселенского Второго Ватиканского Собора». Текст об экуменизме был представлен па первой сессии под названием «Ut unum sint» («Да будут все едино»), затем объединен с другими проектами, обсужден и переработан в течение второй сессии. Несмотря на то, что текст учитывал экуменические идеи Иоанна XXIII и новые экуменические умонастроения католического мира, он встретил возражения со стороны группы соборных отцов, настроенных на более глубокий диалог с некатоликами. Переработанный текст обсуждается на третьей сессии. В окончательном тексте, обнародованном 21 ноября 1965 года, чувствуется новое экуменическое дыхание Собора: признаются ценность обще-го крещения, братство между христианами, несмотря на существу-ющее их разделение, церковные христианские деноминации, принадлежность Восточных Православных Церквей к вселенскому и апостольскому характеру Церкви благодаря узам апостольского наследования, традиция, духовное и богословское наследие. Единство есть плод молитвы Христа, превосходящей человечес-кие силы, но ему нужно следовать через смиренное обращение серд-ца и возможные инициативы, которые стали столь многочислен-ными в послесоборную эпоху.
Собор говорит лишь о принципиальных вещах. Собор напоминает о главных экклезиологических моментах, которые более подробно изложены в конституции «Свет Народам». Особо отмечается, что подлинное единство постулируется единой Евхаристией, которая «знаменует и осуществляет единство Церкви». Существует некая сакраментальная связь между Церковью, Евхаристией и епископским служением. Евхаристия созидает Церковь, значит, единство Церкви нельзя свести к механическому соединению. Видимое единство разрушено по вине людей, с той или иной стороны. Но те, кто родился в грехе, разделения не могут быть в нем обвиняемы. Если они исповедывают Иисуса Христа и приняли правильное крещение, они входят в некое общение с Католической Церковью. И таких людей можно тоже назвать братьями и сестрами во Христе. «С теми, кто, будучи крещеными, носят прекрасное имя христиан, не исповедуя, однако, веру в ее полноте, или не поддерживая единства в общении под руководством преемника Петра, Церковь осознает себя связанной по множеству причин». Даже общины таких людей совершенно не лишены благодати. Такие церкви «способны открыть доступ к общению в спасении». Поэтому их можно назвать Церквами, особенно, если в таких общинах сохраняется сакраментальная жизнь и преемственность служений.
Несколько размытую формулировку проясняет письмо «Конгрегации о вероучении» направленное кардиналом И. Ратцингером. Он пишет, что название поместных Церквей, особенно заслуживают «православные Церкви». Именно у них есть евхаристия и епископат. Но Ратцингер дополняет, что отсутствие общения с римским престолом препятствует признанию их как Церквей «во всей полноте».
Утвердив общие экклезиологические положения, Собор подходит к более практическим моментам. Все должны принимать участие в начинаниях, направленных к воссоединению христиан. Среди таких начинаний: предпринимать «все, что служит к устранению слов, суждений и дел, по справедливости и истине не соответствующих положению разъединенных с нами братьев и таким образом усложняющих взаимные сношения»; «в организованных по религиозным побуждениям собраниях христиан различных Церквей или Общин – «диалог», проводимый между сведущими и опытными лицами, в котором каждый может глубже уяснить учение своего вероисповедания и ясно изложить его характерные черты»; осуществлять широкое сотрудничество «в многочисленных отраслях деятельности, способствующих общему благу, согласно требованиям всякой христианской совести»; объединяться, «поскольку возможно, в единодушной молитве»; предпринимать «решительно – как должно – дело обновления и исправления».
Как мы видим, Собор, в общем-то, ограничивается общими замечаниями, тем не менее, прокладывающими направление, в котором предстоит двигаться дальше. Конечно, сложно было в одном документе охватить такие принципиально разные институции, как православие и протестантизм, поэтому Собор позже говорит о православных церквях в контексте вышеупомянутого Декрета «О Восточных католических церквах», что же касается отношения к протестантам, то неопределенность и размытость никак Собором не проясняется. Иначе и быть не может, ибо собору следовало сохранить мирное и доброе отношение с протестантами. С одной стороны, Собор заявляет, что протестантские общины «за отсутствием таинств Священства не сохранили подлинной и цельной сущности Евхаристической тайны», с другой стороны Собор указывает, что некие евхаристические мистические элементы присутствуют и у протестантов, «поскольку в Св. Вечере они вспоминают смерть и воскресение Господа...». Декрет о Восточных католических церквах «Orientalium Ecclesiarum». Предварительный документ о Восточных Католических Церк-вах был представлен на второй сессии. Он был серьезно перерабо-тан в промежуток между второй и третьей сессиями в соответ-ствии с соборными разработками учения о Церкви. Обсуждение документа на третьей соборной сессии прошло без особых происше-ствий. Окончательный документ, во многом вдохновляющийся экклезиологическими принципами конституции «О Церкви», при-знает и утверждает ценность восточной традиции, ее значимость в общении Церквей, особую миссию Восточных Католических Цер-квей быть мостом единства для не находящихся в общении с Ри-мом Православных Церквей, равное достоинство обрядов. Текст желает возрождения привилегий Восточных патриархатов соглас-но древним традициям, восстановления древнего порядка общения в таинствах и в священных действиях с восточными некатоличес-кими братьями. Декрет был обнародован 21 ноября 1964 года.
II Ватиканский собор завершил 400-летний период «Тридентского католицизма». Римская крепость стала церковью-пилигримом. Вместо преследований появилась возможность вести диалог. Враждебность к протестантизму превратилась в готовность учиться. Реформа пришла как в область богослужения, так и во многие другие сферы. Очень многое произошло так быстро, что возникло недоумение и смятение. Папы Павел VI и Иоанн Павел II пытались время от времени закрыть болтающуюся дверь, но лошадь из этой конюшни уже выбежала. Только лишь время покажет, каким путем пойдет римско-католическая церковь, ясно только одно: она не возвратится в период, предшествовавший II Ватиканскому собору.
Взаимоотношения Римо-католической Церкви и Поместных Православных Церквей в период работы II Ватиканского собора.
С самого начала работы Секретариат по Христианскому Единству обсуждал вопрос о приглашении на собор наблюдателей от других христианских церквей. Пра-вославным из стран Восточной Европы планировалось напра-вить приглашения в патриархии Москвы, Софии, Бухареста и Белграда при посредстве Вселенского Константинопольского патриархата. Но в то время как патриарх Афинагор приветство-вал идею собора и делал все возможное для примирения с Ри-мом, в июле 1961 г. официальный «Журнал Московской патри-архии» отклонил возможность направить своих наблюдателей. В том же году католические наблюдатели, впервые представ-лявшие свою церковь на ассамблее ВСЦ в Нью-Дели, смогли встретиться с делегатами Московской патриархии и православ-ных церквей Румынии, Болгарии и Польши. Митрополит Никодим объяснил католическим наблюдателям отношение своей Церкви к Риму: «Русские православные христиане испытывают нежнейшие брат-ские чувства к Римской католической церкви, ее иерархии и ве-рующим. Но Русская православная церковь не одобряет деятель-ность Ватикана в политической сфере. В этой области Ватикан часто выказывает враждебность к нашей стране. Мы, верующие Русской православной церкви, – лояльные граждане своей стра-ны, испытывающие пламенную любовь к отечеству. Поэтому любые действия, направленные против нашей страны, не могут способствовать улучшению взаимоотношений». Приглашения православных церквей уже разослали через Константинопольский патриархат, однако посредничество Констан-тинополя оказалось неприемлемым для Москвы. В 1962 г. патриарх Алексий заявил: «Русская православная церковь не получила приглашения на собор Римско-католической церкви». 21 марта того же года митрополит Никодим пред-ставил на Святейшем синоде в Москве прекрасно составленный доклад о предстоящем соборе. Когда на это было обращено внимание монсеньера Виллебрандса, в августе 1962 г. он встретился с митрополитом Никодимом в Париже. Затем Никодим встретился с кардиналом Тиссераном в Метце, и с 27 сентября по 2 октября Виллебрандс неожиданно предпри-нял тайную поездку в Москву, чтобы проинформировать Синод и Синодальную комиссию по межхристианским отношениям при Московской патриархии по нескольким вопросам: о последних приготовлениях к собору, повестке дня и приглашении церквей. 4 октября кардинал Беа телеграфировал митрополи-ту Никодиму, что официальное приглашение было послано не-посредственно патриарху. Москва быстро приняла его, и на-блюдатели прибыли в Рим 12 октября к вечеру. Только в день открытия Собора Секретариат получил телеграмму о том, что Русская Церковь пошлет двух наблюдателей – протоиерея Виталия Борового и архимандрита Владимира Котлярова. Они оказались единственными представителями православной церкви на первой сессии собора. Однако в Константинополе патриарх Афинагор, больше всех ратовавший за направление делегации, не получив ответа из Москвы, простодушно поверил, что РПЦ наблюдателей не по-шлет. Поэтому он собрал синод и, чтобы не подвергать опасно-сти достигнутое на Родосе единство, объявил о невозможнос-ти направить православных наблюдателей в Рим.
Одним из последствий II Ватиканского собора можно счи-тать новое явление – межправославные встречи и установление связей с Католической церковью. Но значение этих событий в полной мере раскрывается только в контексте очевидной акти-визации экуменического движения в целом с 1959 по 1962 год. Оно стало многосторонним, динамичным и постепенно усложняющимся феноменом, в рамках которого II Ватиканский собор явился одним из важных двигателей, но не обязательно основным центром притяжения. Таким образом, когда Иоанн XXIII в январе 1959 провозгласил вселенский собор, который должен был принять экуменическую перспективу, русское православие уже с 1955-1956 годов готовилось к членству в ВСЦ. В частности, в те годы состоялись следующие события: Решающая встреча д-ра В. Виссерта Хоофта с представителями Русской православной церкви с перспективой ее членства в ВСЦ (август 1958 года, Утрехт); Провозглашение Иоанном XXIII созыва вселенского собора Католической церкви с целью способствования христианскому единству (январь 1959 года, Рим); Учреждение Секретариата по христианскому единству и организация рабочей группы Беа – Виллебрандса (июнь 1960 года, Рим); Генеральная ассамблея ВСЦ с официальным членством Рус-ской православной церкви (Московский патриархат) в ВСЦ (ноябрь-декабрь 1961 года, Нью-Дели); Поток глав некатолических Церквей, желающих быть принятыми Иоанном XXIII (беспрецедентное явление); Официальное объявление о приглашении протестантских, англиканских и православных наблюдателей на собор (весна 1962 года); Постоянные трения между Москвой и Вселенским патриархатом, особенно по поводу отправки наблюдателей на собор в Рим (лето и осень 1962 года); Открытие II Ватиканского собора Католической церкви с прибывшими в Рим некатолическими наблюдателями (среди них два представителя Московского патриархата), сыгравшими особенно важную роль (октябрь 1962 года, Рим).
Этот список иллюстрирует, насколько умножились центры этой деятельности, которые либо ускоряли, либо тормозили экуменические инициативы и как бы соревновались между собой. Соревновательный элемент был особенно очевиден в отношениях между Женевой и Римом («Родосский инцидент» в августе 1959 года), между Москвой и Константинополем (по вопросу о направлении наблюдателей на собор) и между Женевой и конфессиональными федерациями (наряду с группой наблюдателей на II Ватиканском соборе). Отец Ш.-Ж. Дюмон, основное действующее лицо с католической стороны в печально известном случае трений с Центральным Комитетом ВСЦ (так называемый «Родосский инцидент» в августе 1959 года), сам дал разъяснение этого происшествия. Антикатолическую нервозность, проявленную Центральным Комитетом на Родосе, он приписал опасению со стороны ВСЦ, что его планы будут полностью опрокинуты, если неожиданно в игру вступит Рим. Что же касается д-ра Виссерта Хоофта, то создалось такое впечатление, что его заявления в начале II Ватиканского собора выдают в нем ощущения «старшего брата», который искренне не понимает, почему нужно оказать столь гостеприимный прием «блудному сыну».
Отправка наблюдателей от Московского патриархата на открывшийся II Ватиканский собор создала впечатление «медового месяца» с Римом. Такая ситуация продолжалась и в период между сессиями 1962-1963 годов, но с двумя очень серьезными последствиями: с одной стороны, усиление братских чувств между Римом и Москвой, а с другой, – парадоксальное рвение, с которым Константинополь будет предпринимать усилия, чтобы послать на собор своих наблюдателей, однако на этот раз безуспешно. В январе 1963 года «Журнал Московской Патриархии» опубликовал статью, анализирующую работу первой сессии II Ватиканского собора, где признавались позитивные аспекты начинаний собора и выражалась надежда на то, что «соборные отцы более глубоко войдут в экуменическую атмосферу». Участие Католической церкви в праздновании юбилея патриарха Алексия, который в июле 1963 года отмечал пятидесятилетие священнического служения, продемонстрировало желание Рима укрепить связи с Церковью-сестрой. Римская делегация, возглавляемая монсеньором Шарье, епископом Лозаннским и Женевским, была первой католической делегацией за несколько столетий, принимавшей участие в празднике Русской православной церкви. Следуя тем же курсом, 15 сентября 1963 года папа Павел VI дал продолжительную аудиенцию митрополиту Никодиму, отве-чавшему за «внешние церковные связи» Русской православной церкви. Это был беспрецедентный за всю историю Церкви визит, продолживший сближение между Римом и Москвой. Православный архиерей возложил цветы на могилу Иоанна XXIII.
Наиболее важным экуменическим событием 1962 – 1963 годов, безусловно, стала вторая Всеправославная конференция, состоявшаяся в сентябре 1963 года на Родосе. Основным вопросом, обсуждавшимся на этой встрече, стали последствия экуменической открытости Иоанна XXIII и итоги первой сессии II Ватиканского собора. Встала задача определить общий ответ на насущный вопрос: следует ли в принципе представителям православных церквей соглашаться на официальный диалог с Римской церковью. В дополнение к продолжающимся разногласиям между Москвой и Константинополем, внутри вселенского православия было много и других проблем. В то время как Элладская автокефальная церковь отказалась даже ехать на Родос, в самой Греции экуменический дух крупнейших богословов столкнулся с закрытой позицией местной иерархии.
Разногласия на Родосской конференции сфокусировались вокруг нескольких проблем. Следует ли вопрос о наблюдателях на II Ватиканском соборе связывать с более важным вопросом открытия официального диалога с Римом? Следует ли принимать общее решение о направлении наблюдателей в Рим, или же каждая Церковь может решать этот вопрос самостоятельно? Следует ли начинать официальный диалог с Римом безотлагательно или же только после окончания работы собора? Представители Константинополя и Александрии предпочитали на-чать диалог на равноправных основах, поскольку считали одно лишь направление наблюдателей на собор неэффективным. Европейские и Восточные церкви, выступавшие за направление наблюдателей на собор, желали дождаться окончания II Ватиканского собора, а потом уже предпринимать какие-либо шаги по установлению диалога с Римской церковью.
В конце Всеправославной конференции 22 официальных представителя пришли к соглашению. С одной стороны, каждой Церкви разрешалось послать наблюдателей на II Ватиканский собор, но они должны избираться из числа священников или мирян, но не из епископата. С другой стороны, официальный диалог с Римской церковью признавался приемлемым в прин-ципе, но с двумя условиями: он должен идти на равноправной основе и включать православие в целом. Правда, решение, каким образом следует вести переговоры от лица всех, пока еще принято не было.
Вселенский патриарх воспользовался случаем, предоставленным ежегодным Рождественским посланием, чтобы похвалить начало работы II Ватиканского собора. В ответ на это послание Рим прислал ему подборку соборных документов. В январе 1963 года патриарх Афинагор объявил о своем твердом намерении направить православных наблюдателей на следующую сессию собора, однако на конференции на Родосе позиция делегации из Константинополя оказалась более сложной, принимая во внимание ее мнение о бесполезности наблюдателей на соборе. После Родосской конференции официальный орган Константинопольского патриархата опубликовал письма с выражением доброй воли, которыми в это время обменялись Павел VI и Афинагор.
Подведя итог экуменическому движению за данный период как «многообещающему беспорядку», теперь следует сравнить «многие обещания» и «беспорядок». Глядя правде в глаза, придется признать, что далеко не все увидели «многие обещания» в «беспорядке» 1963 года. Некоторые ветераны и первопроходцы настаивали на своем «первородстве»; из других же кое-кто, вместо того, чтобы радоваться «помолвке», страшился конкуренции. Представители экуменических организаций опасались того, что лихорадочная атмосфера может опрокинуть институты, которые они терпеливо возводили долгое время и за которые чувствовали ответственность. В рамках же самого католичества многие боялись этой подвижки, последствия которой были не всегда для них ясны и обнадеживающи.
Примерно сорок лет назад патриарх Афинагор 1 и Священный Синод Константинополя своим томосом от 7 декабря 1965 года изгладили из памяти и из среды Церкви анафему 1054 года. В патриаршем соборе в Фанаре были оглашены, в частности, начальные слова томоса: «Бог есть любовь» (Ин. 4:9), любовь же – это Богом данный знак, отличающий учеников Христа. И если случится так, что любовь охладится, и единство в Господе прервется, должно всеми силами противодействовать злу и стараться его устранить». В напряженной и конфликтной ситуации сегодняшнего дня эти слова звучат настоятельным призывом. Любовь учеников Христовых действительно охладела. Как положить конец церковной драме? Как одолеть болезнь? Константинопольский патриарх Варфоломей также говорил о «лабиринте прошедшей, охладевшей любви». Это выражение он использовал в письме к папе Иоанну Павлу 2 от 23 июня 1992 года, в котором затрагивается тема тяжелого положения Греко-Католических церквей. И вот эта «охладевшая любовь» никак не может справиться с прошлым. Память о давних обидах, жестоких словах и взаимных упреках оказались сильнее призыва к примирению и прощению. Так сможем ли мы когда-нибудь вылечить застарелые раны?
Подробнее о созыве и процедуре проведения II Ватиканского собора: Аннаньель Т. «Христианство: догмы и ереси». Издательство «Академический проект», С.-П., 1997; Арсеньев Н. «Второй Ватиканский Собор и его значение (с точки зрения православного наблюдателя)», в его книге: «Единый поток жизни», Брюссель, 1973; Казанова А. «II Ватиканский Собор: Критика идеологии и практики современного католицизма», перевод с французского языка, М., 1973; Казем – Бек А. «О втором Ватиканском Соборе». ЖМП, 1963, № 1; Казем – Бек А. Вторая сессия II Ватиканского Собора». ЖМП, 1964, № 2; Казем – Бек А. «После Ватиканского Собора». ЖМП, 1966, № 4; Ювеналий, епископ Зарайский. «О завершительной стадии Второго Ватиканского Собора». ЖМП, 1966, № 3. Гриневич В. «Церкви-сестры: примирение и экклезиология». Альманах «Диа-логос». М., 1997. Стр. 367.
Гриневич В. «Церкви-сестры: примирение и экклезиология». Альманах «Диа-логос». М., 1997. Стр. 368.
