Главный герой трагедии «Каменный гость» Дон Гуан, от руки которого на дуэли погибло немало людей, отправлен в ссылку. Будучи поклонником дам, Дон Гуан тайно возвращается в столицу в поисках любовных утех. Там он случайно встречает Дону Анну, в которую страстно влюбляется. Между тем его избранница предана памяти своего мужа, командора, павшего от шпаги Дон Гуана. Однако настойчивый кавалер все же добивается благосклонности Доны Анны. При этом Дон Гуан позволяет себе насмехаться над памятником командора, в результате чего гибнет от руки оскорбленной им каменной статуи.
Дон Гуан стремится, во что бы то ни стало, привлечь внимание понравившейся ему женщины:
«Ею, мне кажется; замечен», - замечает Дона Анна мужчину.
При этом Дон Гуан жаждет не мимолетного, а постоянного внимания к себе:
«Я напротив старался быть везде б замечен вами», - старается кавалер попасться на глаза своей избраннице.
Персонажи трагедии стремятся к общению с понравившимися им людьми:
«Сегодня впущуся в разговоры с ней», - жаждет Дон Гуан поговорить с Доной Анной.
Даже монах, которому пристало вести затворнический образ жизни, не против общения с посетительницей монастыря:
«Я с нею бы хотел поговорить», - признается служитель в своем желании побеседовать с красавицей Доной Анной.
Некоторые герои произведения
сильно привязываются к близким им людям. К примеру, Дона Анна верно хранит память о своем супруге:
«Вдова должна pi гробу быть верна», - чтит память мужа вдова.
Равным образом Дона Анна убеждена, что ее преданный супруг испытывал привязанность к ней:
«Дон Альвар уж верно не принял бы к себе влюбленной дамы, когда бы овдовел. Он был бы верен супружеской любви», - полагает вдова, что командор был верным мужем.
Главных героев трагедии отличает жажда любви. Так, Дон Гуан добивается любви многих красавиц. Повстречав Дону Анну, он жаждет «любовью нежной тронуть» сердце своей новой избранницы. Несмотря на свое стремление сохранить верность памяти мужа, Дона Анна не в силах противостоять вспыхнувшим в ней ответным чувствам:
«О Дон Гуан, как сердцем я слаба», - не в силах женщина противиться влечению.
Таким образом, герои трагедии стремятся к привлечению внимания, общению, склонны привязываться к людям, жаждут любви, что соответствует потребностям коммуникативного типа.
Между тем персонажи подчас ведут себя противоположным образом: стараются остаться незамеченными, проявляют необщительность, быстро забывают былые привязанности, испытывают ненависть.
К примеру, тайно вернувшийся их ссылки в столицу Дон Гуан пытается остаться незамеченным:
«Я полечу по улицам знакомым, усы плащом закрыв, а брови шляпой. Как думаешь? Узнать меня нельзя?» - старается герой держаться неприметно.
Для сравнения, красота затворницы Доны Анны остается незамеченной многими мужчинами:
«Покойник был ревнив. Он Дону Анну взаперти держал, никто го нас не видывал ее», - скрывал командор жену от посторонних глаз.
Привыкшая к уединению Дона Анна обычно необщительна:
«О, Дона Анна никогда с мужчиной не говорит», - молчалива женщина в присутствии мужчин.
Даже согласившись на свидание с Дон Гуаном, Дона Анна опасается общения с ним:
«Подите прочь - вы человек опасный. Я слушать вас боюсь», - хочет женщина завершить общение, едва познакомившись с поклонником.
Некоторые персонажи свои былые привязанности легко забывают. Так, например, Дон Гуан достаточно быстро охладевает к женщинам, которых он некогда пылко любил:
«Недолго нас покойницы тревожат. ... А живы будем, будут и другие», - свидетельствует Лепорелло о ветрености своего господина.
Подстать своему «ветреному любовнику» Дон Гуану легкомысленная Лаура:
«Признайся, а сколько раз ты изменяла мне в моем отсутствии» -подозревает Дон Гуан женщину в неверности.
Своими буйными выходками Дон Гуан провоцирует ненависть у многих людей. Так, монах именует Дон Гуана «развратным, бессовестным, безбожным», осуждая саму память о нем.
Равным образом Дон Карлос смертельно ненавидит убийцу своего родного брата:
«Дон Гуан безбожник и мерзавец», - зол персонаж на дуэлянта.
Героев произведения отличает не только определенный набор стремлений, но и способы удовлетворения своих желаний.
К примеру, Дон Гуан, стремясь добиться любви понравившихся ему женщин, не останавливается ни перед чем. Между тем его пылкие чувства, как правило, быстро остывают, и кавалер оставляет своих любовниц, одну за другой:
«Ни одной доныне из них я не любил», - объясняет Дон Гуан, отчего он оставлял женщин.
Встретив Дону Анну, главный герой настолько поглощен вспыхнувшим в нем пламенным чувством, что ощущает себя «жертвой страсти безнадежной»:
«За сладкий миг свиданья безропотно отдам я жизнь», - не может герой жить без возлюбленной.
Дон Гуан чрезмерно привязчив к тем, чьего расположения он хотел бы добиться:
«Какой ты неотвязчивый!» - упрекает Дона Анна своего кавалера в назойливости.
Заметим, что из-за буйного нрава Дон Гуана даже многие его приверженцы вынуждены дистанцироваться от него:
«Меня он удалил меня ж любя; чтобы меня оставила в покое семья убитого», - вынужден король отправить дуэлянта в ссылку.
Добившись общения с Доной Анной, Дон Гуан стремится выговориться, едва не насильно заставляя женщину выслушать его.
«Я Дон Гуан. Я убил супруга твоего; и не жалею о том - и нет раскаянья во мне. Я Дон Гуан, и я тебя люблю», - изливает сердце герой перед Доной Анной, хотя той становится «дурно» от таких признаний.
Вместе с тем, опасаясь сболтнуть лишнего, Дон Гуан порой делает паузу в разговоре:
«Скажи... Нет, после переговорим», - отмалчивается кавалер после вопроса Лауры о том, изменял ли он ей.
Желая обратить на себя внимание, Дон Гуан порой излишне настойчиво взывает к окружающим:
«Я, командор, прошу тебя прийти к твоей вдове, где завтра буду я, и стать на стороже в дверях. Что? Будешь?» - повторно призывает Дон Гуан статую командора, вслед за Лепорелло.
Добиваясь расположения Доны Анны, Дон Гуан заверяет женщину, что будет чрезвычайно внимателен к ней:
«Я был бы раб священной вашей воли, все ваши прихоти я б изучал», - обещает кавалер ловить каждый взгляд своей избранницы.
Проведенный анализ характеров персонажей
трагедии «Каменный гость» показывает, что ее героям присущи коммуникативные потребности. Персонажи различаются как видами стремлений, так и способами удовлетворения своих желаний, сопряженными с чертами характера.
Поступки главного героя привлекают к нему повышенное внимание, так что подчас он вынужден действовать незаметно. Иногда персонажи призывают других обратить на что-то особое внимание, а порой сами проявляют чрезвычайную внимательность по отношению к кому-то.
Герои произведения стремятся к общению с понравившимся им человеком. В то же время отдельные персонажи весьма необщительны. В определенных случаях герои стремятся выговориться а в какой-то ситуации берут паузу в общении.
Одни герои долго хранят привязанность к другому человеку, в то время как другие персонажи прежние привязанности легко забывают. При этом если кто-то излишне привязчив в своих притязаниях, то другие от него стараются дистанцироваться.
Главный герой произведения добивается любви многих женщин. Однако его чувства неглубоки, и вскоре он оставляет предмет своих прежних вожделений. Когда персонаж встречает неординарную женщину, его сердце всецело поглощает страсть. Между тем своими выходками он провоцирует ненависть у многих людей, от чего в итоге сам страдает.
Анализ персонажей характеристика сюжета трагедии Каменный гость Пушкина.
Сергей АЛПАТОВ
«КАМЕННЫЙ ГОСТЬ»: ОБРАЗ И СМЫСЛ
«Каменный Гость» занимает особое место в ряду «Маленьких трагедий» А.С. Пушкина. Этот сюжет о встрече человека с потусторонним миром представляет своеобразный, хотя и не слишком явный, лейтмотив всего драматического цикла. Из очевидных перекличек можно отметить следующие две: на пиру Моцарта и Сальери уличный скрипач играет арию из оперы Моцарта «Дон Жуан», в эпиграф к «Каменному Гостю» вынесена реплика из той же оперы.
Вне сюжетного пространства «Маленьких трагедий» образ Каменного Гостя также встраивается в сложную систему смысловых связей и перспектив. Достаточно указать на не ослабевающий на протяжении всего творчества интерес А.С. Пушкина к пластическим искусствам. Особое внимание поэта привлекала идея скульптурного портрета как динамического образа личности: «Царскосельская статуя» (1830), «На статую играющего в свайку», «На статую играющего в бабки» (1836). Художник подобен Творцу Вселенной, превращающему мёртвый материал глины и камня в живую форму души и мысли:
Грустен и весел вхожу, ваятель, в твою мастерскую:
Гипсу ты мысли даешь, мрамор послушен тебе.(«Художнику», 1836)
Этот парадокс соединения мёртвой материи и воплощённого в ней образа живой личности принадлежит, разумеется, не одному Пушкину. Скорее его следовало бы назвать одним из архетипов всей европейской литературной и культурной традиции. На представлении о том, что камень не дышит, не шевелится, не чувствует, основана магия фольклорных заговоров от кровавых ран и болезненных ушибов: "Как у камня ни жилок, ни сердца, ни биения не бывает, так и у имярек кровь не течёт", "Стану на камень - кровь не канет", " Ни от камня воды, ни от мёртвого руды (крови)". На тех же представлениях о мертвенности материи основан и эффект неожиданности в сюжетах об оживающих статуях, которыми была полна средневековая словесность и которым наследует литература XIX века.
Характерно, что во всех сюжетах оживающие статуи - антагонисты, сверхъестественные соперники или партнёры по диалогу с живым человеком. В центре конфликта и в фокусе авторского внимания в любом случае находится земная личность. Тем самым понять художественные функции пушкинского Каменного Гостя можно лишь отталкиваясь от образа его соперника - Дон Гуана.
Пушкинский Дон Гуан, равно как и все его литературные и фольклорные предшественники и наследники (не случайно "донжуан" стал нарицательным именем определённого типа личности), меряет окружающий мир на собственную мерку. Им движут эгоистические желания, отношения с людьми определяют привычные ему понятия о мужчинах и женщинах, удовольствиях и скуке. Жизнь для Дон Гуана - лишь материал для воплощения личных прихотей и фантазий.
Дон Гуан - герой-завоеватель, захватывающий каждый раз новые, ещё не покорённые "крепости". Вместе с тем он - актёр, импровизатор, ищущий новых форм для воплощения собственных желаний. Роднит актёра и завоевателя стремление переживать всё новые и новые ощущения, исчерпывать себя и свою жизнь как можно интенсивнее. Конечной цели, осмысленного итога для них нет и быть не может. Единственное препятствие в бесконечном движении - преждевременная смерть (а смерть для этого типа личности никогда не бывает своевременной). Именно о таком абсурдном герое пишет А.Камю в своём эссе «Миф о Сизифе. Эссе об абсурде»: "Это конкистадоры повседневности, которые количеством опыта побивают все рекорды и выигрывают свою собственную мораль".
Стоит подробнее рассмотреть тип героя-актёра и героя-завоевателя в пушкинском творчестве. Это даст нам, с одной стороны, необходимый смысловой фон к образу Дон Гуана, а с другой - выведет на ещё одну, весьма важную линию "статуй", "бюстов" и "монументов" в пушкинском творчестве.
Герой-завоеватель - это внешняя, экстенсивная, социальная, властная (и политическая и государственная) реализация индивидуальности. Для Пушкина одним из ярчайших образцов этого типа личности был Пётр Великий. Рисуя в своих произведениях образ первого российского императора, Пушкин опирался на исторические анекдоты и фольклорные предания, в которых отчётливо звучит тема героя-демиурга: в качестве крёстного отца Пётр даёт имена кораблям, городам, деревням и людям. Он прокладывает "Осудареву дорогу" до Белого моря, роет каналы, чертит планы церквей, устанавливает кресты, наделяет землёй. Проплывая мимо богатой рудами Пудожской горы и заметив отклонение стрелки компаса, проявляет норов хозяина-преобразователя: "Была б гора ближе к воде, быть бы ей в беде". Пётр не любит покоряться природным стихиям, норовит ехать в любую бурю.
Хорошо известен исторический контекст создания Санкт-Петербурга - города, построенного царскою волею на болоте. Мысль о насильственном вторжении человеческого и культурного начала в самые недра природного хаоса неотъемлемо присутствует у всех литераторов, пишущих о Петербурге. Мифологическая традиция - видеть в городе святого Петра искусственный, призрачный, неживой Камень-город - отчётливо реализована у О.Мандельштама:
В Петрополе прозрачном мы умрём,
Где властвует над нами Прозерпина.
Мы в каждом вздохе смертный воздух пьём,
И каждый час нам смертная година.
И в глазах современников, и в народной памяти облик, поведение и деятельность Петра I ассоциировались с образами и деяниями древних героев-полубогов, созидающих новый мир из хаоса и тьмы. Этот архетип был актуален и для пушкинского авторского сознания. Неоднократно отмечалось, что практически все воители у А.С. Пушкина в той или иной степени ипостаси бога-громовника. Так, в «Полтаве» Пётр изображён в стихии битвы, он - герой, подавляющий хаос социального мятежа:
Выходит Пётр. Его глаза
Сияют. Лик его ужасен.
Движенья быстры. Он прекрасен,
Он весь как Божия гроза.
Дух Петра, властно взнуздавшего Россию, находит свое совершенное воплощение в монументе Медного всадника, динамичный образ которого также ассоциируется у А.С. Пушкина с грозой-угрозой-громом:
Как будто грома грохотанье -
Тяжело-звонкое скаканье...
Символ обожествленного самовластия Петра - Фальконетов монумент - и в авторской поэзии XVIII–XIX веков, и в повседневной речи того времени постоянно именовался идолом. Характерно, что именование "Медный всадник" постепенно переносится с седока на всю скульптуру. Памятник становится для сознания носителей русской культуры неким нерасчленимым языческим кентавром. Не случайна в этом контексте попытка Николая I противопоставить Медному всаднику ангела Александрийской колонны. Для адекватного понимания пушкинского отношения к кумиру на бронзовом коне стоит обратить внимание на текст надписи А.Ф. Мерзлякова «К монументу Петра Великого в Петербурге»:
На пламенном коне, как некий бог, летит:
Объемлют взоры всё, и длань повелевает;
Вражды, коварства змей растоптан, умирает;
Бездушная скала приемлет жизнь и вид,
И росс бы совершен был новых дней в начале,
Но смерть рекла Петру: "Стой! Ты не бог, - не дале!"
История Петербурга, терзаемого наводнениями с самого своего основания, равно как и история Петра Великого, не увидевшего завершения практически ни одного своего начинания, подсказывают неутешительный итог биографии этого героя-завоевателя. Царь владеет судьбами подданных, может, подобно Творцу, основать город на пустом месте, но волнения природных стихий, разоряющих его любимое детище, так же как и течение времени, неумолимо приближающее смерть, ему неподвластны. Человеческая воля, экспансия замыслов и стремлений имеет свои пределы. Эта мысль отчётливо сформулирована в образах народной легенды, записанной в 1964 году в Архангельской области:
Пётр хотел через Неву перескочить. Сидит на лошади и говорит: "Будет всё моё и Богово". Он не успел это промолвить - змей подскочил, ногу-то у лошади и откусил. И он не мог проскочить, окаменел. А надо было сказать: "Будет Богово и моё".
Очевидно, что монументальный образ Медного всадника оказывается для А.С. Пушкина, равно как и для всей русской культуры, ёмким средством раскрытия внутреннего мира личности Петра Великого.
Мостиком к другим героям-завоевателям и их скульптурным портретам могли послужить нам следующие две поэтические реплики по поводу наводнения 1824 года:
Брови царь нахмуря,
Говорил: "Вчера
Повалила буря
Памятник Петра".
Тот перепугался.
"Я не знал!.. Ужель?" -
Царь расхохотался:
"Первый, брат, апрель!"
(1825)
Если здесь пара властителей - Пётр I и Александр I - встречаются в пародийном контексте, обыгрывающем идею нерушимости памятника и олицетворяемой им власти, то в поэме «Медный Всадник» (1833) внутренний диалог эпох, наводнений и двух царственных особ менее оптимистичен. Власть земная вновь ощущает свои пределы:
В тот грозный год
Покойный царь ещё Россией
Со славой правил. На балкон,
Печален, смутен вышел он
И молвил: "С Божией стихией
Царям не совладеть".
Характерно, что для Пушкина образ Александра I регулярно выступает в смысловом противостоянии и диалоге с ещё одним героем-завоевателем - Наполеоном:
Давно ль орлы твои летали
Над обесславленной землёй?
Давно ли царства упадали
При громах силы роковой?
Послушны воле своенравной,
Бедой шумели знамена...
.............................................
В своё погибельное счастье
Ты дерзкой веровал душой,
Тебя пленяло самовластье
Разочарованной красой.
(«Наполеон», 1821)
Грозной личностью завоевателя движет тот же мотив, что и страстным Дон Гуаном, - разочарованное самовластье, своенравное стремление к покорению всё новых рубежей.
Любопытно, что в художественном мире А.С. Пушкина Наполеон и Александр I образуют не только пару исторических героев, но и пару "божеств", подобных Перуну и Велесу. В традиционном мифе Перун-громовник стремится поразить молнией Велеса-змея, который прячется от небесной грозы под землю, под камень, в воду. Велес, в свою очередь, удерживает пролившуюся дождём воду в недрах земли. Пара соперников бесконечно меняются ролями проигравшего–выигравшего. Сходным образом в пушкинском стихотворении 1824 года «Недвижный страж дремал на царственном пороге...» Александр и Наполеон противопоставлены как равновеликие герои-полубоги.
В итоге войны 1812 года Александр-воитель поражает противника-змея:
О грозные витии,
Целуйте жезл России
И вас поправшую железную стопу!
И наоборот, в воспоминаниях о Тильзите Александр - поверженный Перуном:
...чудный взор его, живой, неуловимый,
То вдаль затерянный, то вдруг неотразимый,
Как боевой перун, как молния сверкал;
Во цвете здравия, и мужества, и мощи,
Владыке полунощи
Владыка запада, грозящий, предстоял.
Переход от исторического и психологического уровня семантики поэтического текста к плану мифологическому и символическому осуществляется А.С. Пушкиным при помощи уже отмеченного нами приёма скульптурного портрета героя-воителя. Посвящённое Александру I стихотворение 1829 года «К бюсту завоевателя» выявляет любопытный и важный разворот этой темы:
Напрасно видишь тут ошибку:
Рука искусства навела
На мрамор этих уст улыбку,
А гнев на хладный лоск чела.
Недаром лик сей двуязычен.
Таков и был сей властелин:
К противочувствиям привычен,
В лице и в жизни арлекин.
Завоевание мира неотделимо от игры в завоевание, присвоение новых пространств неотделимо от перевоплощения в новые социальные и культурные роли. Так Наполеон переходил от роли республиканского генерала к роли диктатора "в интересах республики", к роли императора и, наконец, владыки полумира. Сходным образом Александр I роль конституционного монарха одной из европейских держав сменил на роль спасителя Европы и полновластного правителя своей половины мира. Актёрство в крови великих политиков.
Но если все великие деяния - только актёрство и желание новых ролей в повторяющемся репертуаре жизни, то очевидна бессмысленность и бесцельность такого проживания и "прожигания" жизни. Эта идейная коллизия оказывается в центре стихотворения «Герой» (1830). Кульминационная точка произведения - Наполеон в холерном госпитале в Египте:
...он,
Не бранной смертью окружён,
Нахмурясь, ходит меж одрами
И хладно руку жмёт чуме
И в погибающем уме
Рождает бодрость...
Если рукопожатие со смертью - это позирование, актёрство (или, хуже того, откровенная фальшивка, пропагандистский трюк, как предполагает собеседник поэта), то кажущаяся живой и мужественной личность оказывается на поверку "героем без сердца", идолом, "куклой чугунной", что стоит в деревенском кабинете Онегина. Не имея иных мотивов, кроме разочарованного самовластья собственных желаний, кроме стремления упоить душу новыми впечатленьями, человек обращает свою жизнь в игру со смертью, в бессмысленный пир во время чумы:
Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю,
И в разъярённом океане,
..........................................И в дуновении Чумы.
Всё, всё, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья...
............................................
Итак, - хвала тебе, Чума!
Нам не страшна могилы тьма,
Нас не смутит твое призванье!
Бокалы пеним дружно мы
И девы-розы пьём дыханье -
Быть может... полное Чумы!
Обратим попутно внимание на совпадение в описаниях пира среди гробов и тризны по вещему Олегу: "Ковши круговые, запенясь, шипят // На тризне плачевной Олега: // Князь Игорь и Ольга на холме сидят; // Дружина пирует у брега". У Пушкина не бывает случайных совпадений, все они мотивированы общей поэтической логикой. Похоже, что герои «Пира во время чумы» творят поминки по самим себе.
Окружающий героев «Пира во время чумы» (и подобных им персонажей «Маленьких трагедий») "ужас мёртвой пустоты" рождает только одно желание - бесчувствия и беспамятства. Им хочется забыть, что ушедшие в иной мир тем не менее видят нас, связаны с живыми незримыми нитями воспоминаний, сочувствий и молитв:
Клянись <...> оставить
В гробу навек умолкнувшее имя!
О, если б от очей её бессмертных
Скрыть это зрелище!
Представление о том, что физически умершие духовно по-прежнему находятся рядом с нами, отчётливо выражено в народной культуре. Помимо понятий о загробной жизни, об особой близости живых и умерших во дни церковных и домашних поминаний, эта связь обнаруживается на уровне бытовых присловий. Когда не хотят ругаться с кем-то, говорят: "Сказал бы, да печь в хате"; когда видят что-нибудь постыдное, то говорят: "Хоть святых выноси". В первой поговорке ещё с дохристианских времён живёт память о том, что печь, очаг - средоточие домашнего духа, местопребывание всех душ умерших родственников, которые слышат всё, что творится в доме. Христианская вера даёт новое качество этим представлениям о непрерывающейся связи с иным миром: иконы, образа - окна в иной мир, с помощью которых мы видим наших небесных покровителей, а они видят нас и наши поступки, что и отразило второе присловье.
В ряду этих же представлений находится любой скульптурный портрет, надгробие, памятник - то есть то, что воплощает образ личности в её новом, посмертном качестве для тех, кто смотрит на изображение и помнит об ушедших. Тем самым надгробный памятник ставит человека перед лицом смерти. Именно в этом свете должна быть сформулирована основная коллизия «Каменного Гостя»: если смерть физически отрицает жизнь, то какова духовная цена человеческого существования, что остаётся от человека по его смерти?
Собственно, не только в истории Командора и Дон Гуана, но и во всех «Маленьких трагедиях» герой на пороге собственной смерти нуждается в проверке своих жизненных установок и ориентиров:
Скупому рыцарю наследует сын-"расточитель";
Рациональный Сальери не может вычислить цену смерти и преступления;
Воздушный гений Моцарта венчается заказом Реквиема - неожиданная, увлекательная и одновременно катастрофическая задача: соединить свои личные привычки и настроения с общечеловеческим знанием о смерти (реквием - заупокойная служба, имеющая не авторский, а богослужебный текст и смысл);
Привычное тепло и свет родного очага Вальсингама поглотила чума.
На фоне названных героев пушкинского драматического цикла Дон Гуан стоит особняком, решая вопрос о смерти не в частностях и не опосредованно, а лицом к лицу с ней.
Всю свою предшествующую жизнь Дон Гуан не видел в чужих смертях образа собственной смерти. Убить человека, попутно убить его брата, ищущего справедливого возмездия убийце, волочиться за вдовой убитого, уговаривать её не мучить себя "вечным поминаньем супруга" - не значит для него ничего, кроме нового приключения, нового трофея. Всё венчает оскорбление умершего человека предложением прийти посмотреть своими глазами на готовящееся блудодеяние. То, что страшит Вальсингама - в ином мире видят его земные бесчинства, - только веселит и волнует кровь Дон Гуана.
Эти унижения и оскорбления человеческой личности (чужой и своей) в конечном итоге - оскорбление Бога, ибо человек есть образ и подобие Божие. "Мне отмщение и Аз воздам, глаголет Господь" (Евр. 10, 30). Испрошенная пусть и в шутку встреча с Каменным Гостем осуществляется и становится встречей со смертью. Дон Гуан встречает её, как подобает воину, но воину, терпящему поражение, ибо ему нечего защищать и отстаивать. Его завоевания не имели цели. Живая, деятельная плоть, изворотливый ум, страстная воля скрывали мёртвую душу.
И наоборот, Командор - по "должности" воин и завоеватель, по сути - хранитель домашнего очага, нравственного достоинства, чести. Его невзрачная прижизненная внешность скрывала высокий дух, воплощённый ныне в подобающем надгробном портрете:
Каким он здесь представлен исполином!
.............................................................А сам покойник мал был и щедушен.
..............................................................
Когда за Эскурьялом мы сошлись,
Наткнулся мне на шпагу он и замер,
Как на булавке стрекоза, - а был
Он горд и смел - и дух имел суровый...
Это несовпадение внешнего образа и внутренней сути одушевляет сюжет «Каменного Гостя» и, шире, всего драматического цикла.
Пушкин не предрешает нравственных выводов читателя «Маленьких трагедий», все конфлик ты имеют открытые финалы, обрывающие действие в кульминационной точке. Вместе с тем вектор собственной творческой биографии и жизненной философии Пушкина достаточно однозначен. Это не материализованное в славе, чинах, наследстве, собраниях сочинений завоевание мира, но "памятник нерукотворный" - посмертное существование в душах благодарных потомков, в их мыслях и чувствах добрых:
Уходят в последнюю осень поэты,
И их не вернуть - заколочены ставни.
Остались дожди и замёрзшее лето,
Остались стихи и ожившие камни.
(Ю.Шевчук. «Последняя осень»)
«Каменный гость» был написан в 1830 г. в Болдине, но задуман несколькими годами ранее. Был напечатан после смерти поэта в 1839 г. в сборнике «Сто Русских Литераторов».
Литературные источники
Пушкин был знаком с комедией Мольера и оперой Моцарта, которая упомянута в эпиграфе. Оба эти произведения основаны на традиционном сюжете, легенде о развратном Дон Жуане, наказанном ходящей и говорящей статуей и ввергнутом в адское пламя. Цель Пушкина – создать новые характеры в рамках традиционного сюжета.
Характеры героев и конфликт
Как и в других «Маленьких трагедиях», Пушкин изображает прежде всего психологию героев. Дон Жуан соединяет в себе многие черты: он ветреный любовник, но искренне увлекающийся человек; он смел, благороден, но расчётлив; он поэт (его песню поёт Лаура). Характер главного героя противоречив, но это не приводит к внутреннему конфликту, потому что Дон Гуан всегда искренен или кажется таковым. Читатель не может понять, насколько правдив Дон Гуан, когда говорит Доне Анне, что до неё по-настоящему не любил ни одной женщины.
Внешний конфликт в пьесе нужен для развития сюжета: именно многочисленные дуэли стали причиной изгнания Дон Гуана, дуэль с командором и его убийство привели к приходу каменного гостя.
Характер слуги Лепорелло во многом повторяет комедийный характер предшествующих литературных образов: он труслив, осуждает любовные похождения своего хозяина и страдает от того, что должен всё это переносить. Ещё менее значителен для развития действия характер Дон Карлоса, чьего брата убил Дон Гуан. Читатель может только догадываться, является ли Дон Карлос братом Дона Альвара, командора, мужа Доны Анны. Образ Дона Карлоса помогает показать, каковы Лаура и Дон Гуан. Увидев мёртвое тело, Лаура, только что клявшаяся Дону Карлосу в любви, заботится только о том, куда девать убитого. Она такая же авантюристка, как и Дон Гуан, который ни минуты не размышляет, принимая вызов Дон Карлоса к немедленной битве.
Важны для раскрытия характера Дон Гуана образы трёх его женщин, а показаны в пьесе только три из множества. Первая из них, Инеза, называется Дон Гуаном бедной. Она рано погибла, возможно, от руки мужа, сурового негодяя. В ней «мало было истинно прекрасного»: помертвелые губы, тихий и слабый, как у больной, голос. Но чёрные глаза и взгляд покорили Дон Гуана. Он с грустью и нежностью вспоминает её.
Другая возлюбленная, Лаура, похожа на самого Дон Гуана. Она живёт свободно и делает то, что ей нравится. Лаура актриса, играющая вдохновенно, от сердца. Так же вдохновенно она выбирает любовников и правдива с ними. Дону Карлосу она говорит, что выбрала его, потому что он напоминает Дон Гуана, когда сердится. Ни Лаура, ни Дон Гуан не скрывают, что изменяют друг другу. Их любовь близка к дружбе, единению двух похожих людей.
Образ Доны Анны полон внутренних противоречий. Она благочестива, хочет быть верной своему достойному мужу, но не обнаруживает ненависти к его убийце. Дона Анна даже кокетничает с Дон Гуаном и принимает его ухаживания. Она скромна, искренна, но страстность её ищет выхода, и женщина не в силах противостоять внезапно нахлынувшим чувствам. Дона Анна наивна, верит любви Дон Гуана, но при этом иронизирует: «О, Дон Гуан красноречив – я знаю» . Дона Анна пробуждает в Дон Гуане, казалось бы, искренние и глубокие чувства: «Так, разврата Я долго был покорный ученик, Но с той поры, как вас увидел я, Мне кажется, я весь переродился!» О том, насколько искренен Дон Гуан, судить читателю.
Сюжет и композиция
Пьеса состоит из 4 сцен, в каждой раскрываются новые черты характера главного героя. Первоначальное отношение к нему читателя как к ловеласу и убийце-дуэлянту меняется, возникает сочувствие. В первой сцене характер проясняется через связь с Инезой, во второй - с Лаурой, в третьей и четвёртой – через чувства к Доне Анне. В третьей сцене Дон Гуан шутя зовёт к Доне Анне статую командора. В четвёртой сцене Дон Гуан как никогда близок к счастью: он по-настоящему любит Дону Анну, она узнаёт его истинное имя и прощает его, готовая к взаимной любви. Но злой рок настигает человека, близкого к счастью. Образ статуи командора – это судьба, символ прошлых проступков Дон Гуана, тяжёлых, как пожатие каменной руки, не допускающих счастливой жизни. Кульминация совпадает с развязкой, как и в других «Маленьких трагедиях».
Художественное своеобразие связано с лаконизмом изложения, при котором создаётся объёмность и драматичность характеров и остаётся недосказанность и возможность для интерпретаций.
- «Каменный гость», краткое содержание по сценам пьесы Пушкина
- «Капитанская дочка», краткое содержание по главам повести Пушкина
- «Борис Годунов», анализ трагедии Александра Пушкина
Дон Гуан со своим слугой Лепорелло сидят у ворот Мадрита. Они ждут наступления ночи, чтобы войти под ее покровом в город. Дон Гуан настолько беспечен, что он полагает, что ночью в городе его не узнают, однако Лепорелло обладает более трезвым умом, он по этому поводу настроен саркастически. Однако как бы то ни было, никакая опасность не остановит Дон Гуана, пребывающего в полной уверенности в том, что если король узнает о самовольном возвращении его из изгнания, то не отправит его на казнь, ведь сам король выслал его из города, чтобы месть семьи убитого им дворянина не обрушилась на его голову.
Но он не в силах долго быть в изгнании, тем более, что тамошние женщины у него не вызывают интереса, поскольку они похожи на восковых кукол.
Дон Гуан оглядывается по сторонам и узнает окружающие места. Он видит Антоньев монастырь - место, где проходили его встречи с возлюбленной Инезой, имевшей очень ревнивого мужа. Дон Гуан поэтично и вдохновенно описывает черты любимой им некогда женщины и ее печальный взор. Слуга Лепорелло успокаивает его, говоря, что Дон Гуан с легкостью найдет себе другую возлюбленную. Слуга хочет знать, кого желает отыскать его хозяин в Мадрите. Дон Гуан решил найти Лауру. Молодой человек пребывает в мечтах. Тем временем появляется монах, обнаруживающий посетителей. Его интересует, не являются ли они людьми Доны Анны, которая с минуты на минуту должна приехать на могилу командора де Сольва, своего мужа, погибшего в поединке с «бессовестным, безбожным Дон Гуаном». Монах называет так молодого человека, даже не подозревая, что перед ним он сам. Монах рассказывает посетителям, что вдова воздвигла мужу памятник и ежедневно приезжает на его могилу, чтобы помолиться за упокой его души. Такое поведение вдовы кажется Дон Гуану странным, его интересует, хороша ли она собой. Молодой человек просит позволения побеседовать с нею, но монах возражает, поскольку Дона Анна с мужчинами разговоров не ведет.
В этот момент появляется сама Дона Анна, монах пропускает ее, отпирая решетку. Дон Гуан даже не успевает рассмотреть ее, однако в своем воображении он уже рисует портрет прекрасной женщины. Дон Гуан задумывает познакомиться с Доной Анной, слуга же упрекает его в кощунстве.
Смеркается, господин и его слуга входят в Мадрит.
У Лауры ужинают гости, они восхищаются ее талантом и удивительной актерской игрой. Гости просят Лауру спеть. Кажется, ее пением тронут даже угрюмый Дон Карлос, но, когда он узнает, что слова к этой песне были написаны Дон Гуаном, бывшим любовником Лауры, он называет автора мерзавцем и безбожником. Лаура в гневе кричит, она заявляет, что сейчас прикажет слугам зарезать Карлоса, несмотря на то, что он испанский гранд. Гости успокаивают Дона Карлоса и Лауру. Женщина полагает, что грубая выходка Карлоса является следствием того, что Дон Гуан убил родного брата Дона Карлоса на честном поединке. Дон Карлос признает свою неправоту, и они мирятся. По общей просьбе Лаура поет еще одну песню, затем прощается с гостями, а Дон Карлоса просит остаться. Своим темпераментом он напоминает ей Дон Гуана. Во время беседы Лауры и Дона Карлоса раздается стук, кто-то зовет Лауру. Женщина отпирает дверь, появляется Дон Гуан. Услышав его имя, Карлос называет себя и желает немедленного поединка. Лаура протестует, но гранды вступают в сражение. Дон Карлос погибает от руки Дон Гуана. Смятение охватывает Лауру, но она смягчается, узнав, что молодой гранд тайком вернулся в Мадрит и тут же бросился к ней.
После поединка Дон Гуан скрывается в монашеском облике в Антоньев монастырь. Он стоит возле памятника командора, благодаря судьбу за то, что она позволила ему каждый день лицезреть прелестнейшую Дону Анну. Сегодня он намерен заговорить с ней в надежде на то, что он привлечет ее внимание. Дон Гуан глядит на статую командора, не в силах сдержать иронии, ведь убитый предстает здесь исполином, а в жизни он был тщедушным. Появляется Дона Анна и видит монаха. Она просит простить ее за то, что помешала ему молиться. Монах говорит в ответ, что, напротив, это он виновен в том, в его присутствии ее печаль не может «вольно изливаться». Дон Гуан восхищен красотой и ангельской кротостью Доны Анны. Ее же такие речи удивляют и ввергают в смущение. Неожиданно монах признается, что его зовут Диего де Кальвада, он дворянин и жертва несчастной любви к ней. Дон Гуан уговаривает Дону Анну пылкими речами не гнать его прочь. Смущенная женщина предлагает ему прийти на следующий день к ней домой, но только при условии его скромности. Дона Анна уходит, а гранд приказывает Лепорелло пригласить статую командора на завтрашнее свидание. Лепорелло даже показалось, что статуя согласно кивает, услышав это кощунственное предложение. Господин тоже приглашает статую, она снова кивает. Дон Гуан и Лепорелло поражены.
Дона Анна беседует в своем доме с Доном Диего. Она рассказывает о том, что Дон Альвар ее избранником не был, а выйти за него замуж ее принудила мать. Молодой человек завидует командору, ведь он обменял пустые богатства на истинное блаженство. Он смущает этими речами Дону Анну. Она вспоминает о о покойном муже и понимает, что тот не принял бы в своем доме влюбленной дамы, если бы стал вдовцом. Дон Диего молит ее не напоминать ему о муже, ведь это ранит его сердце. Дона Анна спрашивает, в чем же вина Дон Диего перед ней, и Дон Гуан открывает ей свое имя. Дона Анна поражена и лишается чувств. Очнувшись, она тут же гонит Дон Гуана прочь. Дон Гуан согласен, что не напрасно молва рисует его злодеем, но убеждает женщину, что любовь к ней переродила его. Перед разлукой в знак прощанья Дон Гуан просит подарить ему последний холодный поцелуй. Женщина целует убийцу своего мужа, и Дон Гуан выходит, но сразу же возвращается обратно. За ним следует статуя командора, пришедшего на зов. Командор называет Дон Гуана трусом, но тот отважно протягивает для рукопожатия руку каменному изваянию, от этого рукопожатия Дон Гуан погибает, произнося имя Доны Анны.
«Каменный гость» – третья из четырёх «Маленьких трагедий » А. С. Пушкина. (Три остальных – «Скупой рыцарь », «Моцарт и Сальери », «Пир во время чумы ».)
Пушкин «Каменный гость», сцена 1 – краткое содержание
Известный всей Испании повеса Дон Гуан тайно приезжает в Мадрид, откуда был изгнан королём за разврат и дуэльные убийства. Гуана сопровождает слуга – Лепорелло. Дон жаждет новых встреч с красивыми женщинами и сейчас собирается ехать к своей знакомой Лауре.
У Антоньева монастыря Гуан и Лепорелло случайно встречают инока. Не зная их, монах рассказывает: на здешнее кладбище должна скоро приехать Донна Анна де Сольва, чтобы молиться на могиле своего мужа-командора, убитого на поединке «бессовестным, безбожным Дон Гуаном». Безутешная вдова каждый день прибывает к каменному изваянию супруга возносить мольбы за упокой его души.
Гуан вспоминает о своём поединке с командором. Его жену он никогда не видел, но ходили слухи, что она необычайно хороша. Как раз входит Донна Анна. В душе Дона Гуана загорается дерзкое и страстное желание соблазнить жену человека, которого он сам же и убил.
Пушкин «Каменный гость», сцена 2 – краткое содержание
Несколько поклонников ужинают у известной мадридской красавицы – актрисы Лауры. Они восхищаются её игрой в последнем спектакле и восторженно рукоплещут её пению. Лаура рассказывает, что слова песни написал её бывший любовник, знаменитый Дон Гуан. Один из гостей, Дон Карлос, в ярости вскакивает, проклиная Гуана и оскорбляя Лауру. Брат Дона Карлоса был убит Гуаном на дуэли.
Ссору удаётся замять. Когда гости расходятся, Лаура приглашает Дона Карлоса остаться с ней на ночь. Его бешенство понравилось красотке: Карлос напомнил ей необузданного Гуана.
Однако любовное свидание внезапно прерывается стуком в дверь. Это стучит приехавший Гуан. Лаура отпирает и бросается ему на шею. Увидев своего смертельного врага, Дон Карлос вынимает шпагу, но после короткой схватки Гуан убивает его. Ветреная Лаура заботится лишь о том, как избавиться от трупа. Гуан обещает утром незаметно унести тело, а пока предаётся с Лаурой любви прямо вблизи убитого.
Пушкин «Каменный гость», сцена 3 – краткое содержание
Чтобы скрыться от розысков убийцы Дона Карлоса, Гуан под видом инока прячется в Антоньевом монастыре. Здесь он каждый день видит приезжающую на могилу Донну Анну – и сам искусно обращает на себя её внимание.
Наконец Гуан подходит к молящейся вдове и заводит с ней учтивый разговор. Он начинает с похвал благочестию Донны, но незаметно переходит к пылким комплиментам её наружности и обаянию. Измученное долгим одиночеством сердце молодой женщины откликается на страстную речь. Чтобы сильнее ошеломить Анну, обольститель неожиданно признаётся: он не монах, а безнадёжно влюблённый в неё человек, который поселился в монастыре, чтобы видеть предмет своего обожания.
Дон Гуан и Донна Анна у могилы командора. Картина И. Репина, 1885
Донна Анна мучительно колеблется, но уговоры Гуана становятся всё настойчивее. Она соглашается завтра принять его у себя, но не для любви, а просто для беседы. Анна уходит, вместо неё появляется Лепорелло. Дон Гуан с торжеством рассказывает ему о своём успехе. Слуга призывает Гуана быть скромнее и не выражать слишком буйной радости: ведь оба они стоят рядом со статуей убитого мужа соблазняемой. Но Гуан в приступе заносчивой дерзости велит Лепорелло подойти к каменному командору и просить, чтобы он пришёл постоять на часах во время завтрашнего свидания с его женой.
Лепорелло исполняет его приказ – и с ужасом кричит: статуя кивнула головой в знак согласия. Гуан советует ему не нести вздора. Он сам повторяет свою просьбу каменному памятнику – и тоже видит его кивок. Несмотря на это зловещее чудо, Гуан не желает отказываться от встречи с Донной Анной.
Пушкин «Каменный гость», сцена 4 – краткое содержание
Донна Анна грустно рассказывает Гуану во время свидания, что вышла замуж не по любви, а от бедности. Однако богатый супруг любил её, и Анну мучает совесть за то, что она теперь, хотя бы и вдовой, обратила внимание на другого мужчину.
Гуан успокаивает Анну, говоря: на его душе лежит ещё более тяжкий грех. Донна просит рассказать о нём. Гость долго отказывается, но потом открывает: именно он убил командора – и не чувствует в этом раскаяния. Опытный обольститель, Гуан рассчитывает, что это признание глубоко потрясёт женщину, и в душевном смятении её будет легче склонить к любовным утехам.
Донна Анна близка к обмороку. Гуан целует ей руки, убеждает в искренности своей любви и неотступно склоняет к новой – уже по-настоящему любовной – встрече. Но в это время у двери раздаётся стук.
В комнату входит каменный гость – ожившая статуя командора. Увидев Гуана, командор спрашивает: дрожит ли он? Набравшись отчаянной храбрости, Гуан отвечает: нет – он сам звал убитого в гости и рад его видеть. Каменный гость просит Гуана дать руку, хватает её и увлекает безобожного оскорбителя в ад .
